Поле перед нами превратилось в
кишащий серый ковер. Лютокрысы, обычные, если можно так выразиться,
особи размером с волка, неслись на нас волнами. Их визг смешивался
с рычанием, клацаньем зубов и скрежетом когтей по земле. Где-то в
центре этой массы возвышалась она — Королева лютокрыс.
Огромная, седая, дышащая паром изо
рта в прохладном утреннем воздухе. Ее красные глаза горели
первобытной яростью, она явно направляла атаку, ее рев служил
сигналом для стаи. Приоритетная цель, безусловно. Но добраться до
нее сквозь эту стену клыков и когтей — задача не из легких.
Мои самострелы — оружие ближнего боя.
Десять, максимум пятнадцать метров прицельной дальности. Значит,
нужно двигаться, маневрировать, использовать укрытия, подпускать
тварей ближе, но не слишком. Риск был неотъемлемой частью
уравнений, что внезапно возникли перед нами. Теперь главное
правильно рассчитать переменные.
Я выскочил из-за сосны, делая два
быстрых шага влево. Две лютокрысы, бежавшие прямо на мое укрытие,
пронеслись мимо. Выстрел с правой руки — болт вошел точно в затылок
одной. Щелчок, и она кубарем катится по траве. Выстрел с левой —
второй твари в бок, под лопатку. Не смертельно, но она взвизгнула и
захромала, теряя темп. Хорошо.
Перезарядка. Ловкость пальцев,
наработанная годами сборки сложных механизмов, теперь служила иной
цели. Взвести пружину, вложить болт в ложе. Быстро. Четко. Не теряя
из виду поле боя. Мозг работал на двух уровнях: руки выполняли
отточенные действия, а сознание анализировало обстановку —
траектории движения крыс, позиции товарищей, возможные пути отхода
или маневра.
Кто бы мне сказал, что я в будущем
буду выполнять роль командира отряда рейдеров за хламом —
рассмеялся бы в лицо. Да я и смеялся, но от другого.
Признаюсь честно, только сейчас я
стал чувствовать себя по-настоящему живым. Я — не винтик системы. Я
человек, что способен повлиять на мир. Огромный путь в тысячи ли
начинается с малого шага. И я свой давно сделал.
Снова выпад из-за дерева. Ближайшая
тварь была уже метрах в семи. Она прыгнула, целясь мне в горло, ее
пасть распахнулась, обнажая желтые клыки, с которых капала слюна. Я
ушел в сторону, почти падая, одновременно нажимая на спуск левого
самострела.
Болт вошел ей под челюсть, пробив
язык. Тварь рухнула рядом, захлебываясь кровью и визгом. Ее когти
успели чиркнуть по моему бедру, оставив на штанах глубокий разрез и
саднящую боль.