Момент истины. Почему от меня скрывали одну из главных
тайн?..
— Да. Есть…, - прошептал он, - Миша, ты…, - он пытался подбирать
слова, - Наверняка ты сейчас очень обижен и зол. Эмоции скрывать ты
не умеешь. Этим ты… действительно в маму и бабушку, - с грустью
улыбается он, а потом, помедлив, продолжил, - Причина, почему я
тебе ничего не рассказывал о твоём родстве, о твоём и моём
наследстве... да потому что я трус.
Хмурюсь, глядя на отца. Он на меня не смотрит.
— Я боялся, что это тебя сломает. Ещё с самого детства было
понятно, что ты перерожденец, и я верил, чего-то тёмного и злого. Я
не хотел этого, не хотел возвращаться в Германию, не хотел тебя
лишаться и не хотел... Чтобы Аня плакала и переживала. Я всего
этого не хотел. И что делать я не знал, - шептал он, - Тебя бы
забрали. И даже если мы бы тебя укрыли – я верил, что ты сам
пойдёшь за такой огромной силой. Я просто...
И он выдохнул, сжимая кулаки и процеживая сквозь зубы:
— Я просто боялся тебя потерять. Эта информация могла разрушить
абсолютно всё, ради чего я всех предал, бросил и какую жизнь
выбрал! Я просто хотел… чтобы всё осталось хотя бы так же. Вот и
всё. Поэтому я ничего не говорил.
Я опускаю взгляд.
— Наверное, здесь было миллион других верных решений. Но я…
просто ошибся. Вот и всё. Прости меня, Миша. Это моя вина и только
моя. Ты должен был знать. Но я просто… не понимал, что делать.
Повисла тишина. Эти слова отцу давались явно не легко. И не
потому, что он принципиально не хотел их говорить, а потому что он
действительно искренне чувствовал свою вину. Здесь всё объективно и
понятно. Он действительно очень сильно облажался.
— Нельзя... ни в коем случае нельзя держать такое в тайне всё
время! – сказал я.
— Нельзя. У меня нет оправданий, - прошептал Марк, - Тайны,
обманы, недоговорки — это то, что рушит семью. Прости.
Я сжимаю кулаки. Напрягаюсь.
Да, я злюсь. Идиотское «прости»? Просто «ПРОСТИ»?! Серьёзно?!
Что, теперь каждый косяк можно исправить обычным "прости"?! Конечно
же нет! И это меня тоже злит!
Но это говорит моя детская обиженная сторона. А с другой
стороны, что он ещё может сказать? Он что, отправится в прошлое и
всё это исправит? Ему нужно что-то сделать? Нет, всё уже случилось.
И всё, что мы можем — только решать вскрывшуюся проблему.
Но есть ещё одна.