Уже светало, я сменила постельное бельё, сняв влажные простыни и постелив свежие, а муж сидел на сундуке, завёрнутый в одеяло, и наблюдал за мной. Этот взгляд и смущал, и сердил одновременно. Я всё ждала, что маркграф заговорит со мной, но он молчал. И только когда я заварила брусничный чай, принесла на завтрак несколько тонких ломтиков поджаристого хлеба и молочную овсянку, муж соизволил открыть рот.
- Почему вы не собираетесь на праздник? – спросил он, уплетая кашу с завидным аппетитом. – Король скоро проснётся. Разве вам не надо привести себя в порядок, - и он покрутил рукой возле головы, видимо, изображая, как дама должна делать причёску.
- Сказала же вам, что никуда не поеду, - ответила я сердито, забрала у него пустую тарелку и подала кружку с тёплым брусничным настоем, в который был добавлен тростниковый сахар.
Маркграф взял кружку, но пить не стал, а некоторое время задумчиво смотрел в неё. Я хотела съязвить, чтобы он не боялся, потому что я позабыла положить в бруснику яд, но тут мой муж произнёс необыкновенно мягко:
- И всё же я настаиваю, чтобы вы поехали с гостями, Патриция. Вы так хорошо начали, не нужно всё портить.
- Что портить? – сразу же ощетинилась я. – По-моему, здоровье мужа важнее.
Он опять помолчал, а потом сказал:
- Вас всё равно будут сравнивать с Агнес. Не давайте сплетникам повода, чтобы сравнение было не в вашу пользу. А с вашим мужем всё будет хорошо. Вы же сами говорили мне об этом вчера, - он посмотрел на меня поверх кружки, и я моментально почувствовала, что таю быстрее, чем кусочек сахара в брусничном напитке.
- Ральф… - начала я взволнованно, но муж меня перебил.
- Идите и повеселитесь, - сказал он, делая первый глоток. – И будьте самой красивой, Патриция. И позовите мне Брил, пожалуйста.
После слова «красивой» кусочек сахара превратился в сладкую лужицу, но после упоминания Брил вся томность и радость мгновенно пропали.
- Зачем вам Брил? – тут же насторожилась я. – Она экономка, а не сиделка.
- А я и не нуждаюсь в сиделке, - спокойно возразил мой муж. – Идите, Патриция. Король скоро проснётся, а вы не готовы.
Он не нуждается в сиделке.
Невозможно было сказать что-то более обидное.
Именно это и дало мне силы, чтобы уйти, оставив Ральфа Бирнбаума.
Сиделки ему не нужны. Ему нужна вторая Агнес. Вон как боится, что праздник будет испорчен.