Я не думала, что Дариан решится на что-то большее до свадьбы – прежде мы не заходили дальше поцелуев. Впрочем, и не возражала. Не смогла бы возразить при всем желании, ведь под его горячими ладонями и мягкими губами тело вспыхивало, как лучина.
Тогда мне казалось, что все вышло само собой, но теперь я понимала, что Дариан наверняка подстроил это специально, воспользовавшись моей наивностью и неопытностью.
Впрочем, как бы там ни было, случилось то, что случилось – я лишилась невинности до свадьбы, зато с самым чудесным мужчиной на свете.
Закончив с розами, я вернулась в дом, стараясь не глядеть в глаза матери. Все же, мы с Дарианом совершили непозволительное, но я надеялась, что об этом никто никогда не узнает.
День прошел своим чередом, а вечером…
Я легла спать пораньше, но проснулась от дикого жжения в руке. Той самой, на которой была метка, и именно она сейчас горела огнем. Настоящим – темноту спальни озаряли рыжие всполохи.
Я закричала, еще даже не поняв, что происходит, лишь пытаясь потушить огонь и унять боль.
На крик прибежала матушка и служанка с кувшином воды, но этого не понадобилось. Огонь исчез столь же внезапно, сколь и появился. А вместе с ним исчезла метка.
Я знала, что это значит, но мысли застыли в голове, а сердце отказывалось принимать жуткую реальность.
Метка могла исчезнуть только в одном случае – когда один отказывался от другого, изменив ему. Но я просто не хотела верить в то, что Дариан способен на такое. Тем более, на следующий день после нашей с ним близости.
Моя мать сообразила быстрее.
– Ничего, Ханна, – сиплым голосом проговорила он, стиснув мои пальцы и отослав служанку прочь. – Ничего. Это все равно бы случилось, рано, или поздно. Все мужчины такие. Господин Рейнар еще долго продержался… когда зажглась метка? Три месяца назад?
– Три с половиной, – ответила я отстраненно, словно все это происходило не со мной.
– Видишь… – матушка покачала головой. – Мужчины устроены иначе, им нужна физическая близость куда больше женщин. А он вон сколько терпел. Жаль, что не дождался свадьбы. Но ничего… уверена, это ничего не изменит.
Но моя мама заблуждалась. Это изменило все.
Тряхнув головой, я прогнала тени прошлого, невольно поежившись, хотя раньше прохлада цветочной лавки меня только радовала.
Прежде чем все-таки выйти из-за прилавка, внимательно оглядела улицу сквозь широкие витрины, но никого не заметила.