Тут Марковна попыталась отмазать
свою подружаню по несчастью и выставила всё, как помощь.
— Помощь несчастной женщине, что
осталась в трудном положении, — со слезами на глазах вещала она. —
Ещё и с больным мужем на руках. Я просто не могла пройти мимо!
Можете считать, что это неофициальная пенсия Геннадия Витальевича.
За выслугу лет и верность нашему роду.
— Кхм-кхм, — подключился Солнцев. —
Очень благородно, Марина Марковна. Но почему вы решили помочь
супруге своего работника именно наличными?
— Что? — похлопала зарёванными
глазами вдова. — Какое это имеет значение?
— Объясню. Складывается впечатление,
что вы хотели скрыть факт передачи денег. Такую крупную сумму
гораздо проще и безопасней было бы…
— Я протестую, Ваша Честь!
Протестуй, не протестуй, судья к
этому моменту уже вовсю топила за нас. И вот, Изольдушка Карловна с
места обычной подозреваемой пересела на скамью подсудимых.
Но едем дальше!
Третье слушанье. Самый логичный шаг,
с которого и надо было начать, да только не было оснований.
Официальный запрос суда к нотариусу. К тому самому, у которого
должна была храниться копия завещания покойного графа.
И вот тут интересно. У нотариуса
письма не оказалось. Исчезло оно. В картотеке числится, по факту
отсутствует, а цифровизация на запечатанные до востребования
конверты как бы не совсем распространяется.
Тут в качестве живого полиграфа
Канцелярия решила подключить своих штатных менталистов.
Проверка добровольная, само собой. И
что Орлова, что Безобразова на правах аристократок отказались от
неё сразу же. Мол, секреты рода под угрозой, да и вообще неприлично
у других людей в мозгах копаться; там же личное, интимное и
вообще.
Зато бедолага нотариус побежал на
проверку, высоко подбрасывая колени. Ну а ещё бы! У него на кону
стояла и честь, и совесть, и достоинство, и вся карьера, — причём
не только своя, но и наследников.
И по итогам проверки господин
нотариус оказался чист, как первый снег. Никаких документов не
уничтожал, взяток не брал, плохого никому не делал и в порочащих
связях не замечен. И теперь вместо него вопросы появились к
охранникам нотариальной конторы.
Биба и Боба, — назовём их так, —
сдались прямо сразу же. Покаялись, мол, так и так, взяли деньги у
незнакомца в обмен на «какую-то бумажку». Я бы казнил к чёртовой
матери, если честно… но-о-о… решения принимаю не я.