Зато все сошлись на том, что магистр находился в худшем
положении, чем они. Его войско в меньшинстве, к тому же у Хартвига
нет замка в распоряжении, на который он мог бы опереться; святоши
находились посреди враждебной и чужой земли, которая будет брать их
измором. Подвоз снабжения можно будет запросто перекрыть, если
рыцари-иноземцы примутся маневрировать по лесам Горной Дали. Да и
Вальдемар, сын магистра, находится в плену у Жанны. Все карты – в
руках Миробоича. А поэтому он волен протолкнуть самое выгодное для
себя условие перемирия.
Камил желал, чтобы Хартвиг отказался от претензий на городок
Велены Дубек, а так же, чтобы Святой Престол обязался заключить мир
и выплатить крупные репарации Царству за вмешательства сновидцев в
государственные дела. К тому же он намеревался припомнить покушение
рыцарей на князя Искро, из-за которого эта война и началась. Лишь
после выполнения всех этих условий, то есть через месяцы, Камил
согласился бы отдать Хартвигу драгоценного Вальдемара.
Если воевода откажется от всех условий, то его войско будет
разбито. Хартвиг не выберется из лесов живым. Если бы магистр
согласился хотя бы на одно лишь перемирие, то Камил согласился бы,
ведь у него получилось бы выиграть достаточно много времени, чтобы
построить крупную армию нежити – и потом уже достойно ответить на
вероломное вторжение, либо же вторгнуться самому, вернув земли
Заречья, некогда принадлежавшего Царству.
Эти мысли успокоили Миробоича – он снова почувствовал власть над
ситуацией, а поэтому когда бароны разошлись по своим шатрам, то он
уснул спокойным сном. Из рук с грохотом выпал железный шар, а Камил
плавно погрузился в осознаваемые сновидения, принявшись
путешествовать по пшеничным полям, наслаждаясь свежим ветерком и
летней безмятежностью, но при этом стараясь не позабыть, что спит.
Он внимательно наблюдал за каждой появляющейся пред ним тенью, но
всё равно необычайно удивился, когда на самое утро увидел впереди
Вальдемара, шагающего через колосья по полю навстречу. Камил был
рад видеть своего старого друга, хоть тот и намеревался покинуть
его…
Неужели Вальдемар, за время болезни, настолько расширил свои
сновидческие возможности, что теперь мог покрывать такие большие
расстояния? В прошлый раз он дотянулся лишь до монастыря, а теперь
смог добраться даже дальше княжеского городка… Камил едва решил
спросить Вальда об этом, как тот прервал его ужасной новостью, в
корне менявшей очень многое: