— Если будет по-прежнему кружиться голова, лучше не ходите.
— Как скажете, доктор, — Фаина Эдуардовна явно обрадовалась этому.
— Но и загорать тоже не стоит, — предупредил Максим. И посмотрел на меня: — Алиса, вы ведь проследите за этим?
Я кивнула с улыбкой:
— Насколько получится. Фаина Эдуардовна порой бывает очень самостоятельная.
— Я оставлю вам свой номер телефона на случай, если понадобится какая-то помощь или консультация, — Максим оторвал от стопки листок для записей и быстро написал цифры.
— О, как это чудесно, — расплылась в улыбке Фаина Эдуардовна. — Алиса, возьми. Храни как зеницу ока!
— Непременно, — я протянула руку навстречу руке Максима, и наши пальцы на миг соприкоснулись. По коже сразу разбежались маленькие разряды, стало жарко в груди. Я отступила на шаг, неуверенно улыбнулась. — Спасибо.
Фаина Эдуардовна еще несколько минут прощалась с Максимом, а как только мы оказались в коридоре, взяла меня под руку и бодро потащила прочь.
— Фаина! — окликнул ее Ростислав, о котором она, кажется, успела забыть. — Как ты?
— Немного лучше, — та наигранно вздохнула. — Доктор рекомендовал мне покой. До вечера, — добавила, подумав.
— Значит, вечером мы встретимся? — Ростислав просиял.
— Скорее всего, да, — кивнула Фаина Эдуардовна. — Позвони мне попозже.
— Конечно! Может, тебя проводить?
— Нет, благодарю. Меня есть кому проводить, — и она крепче сжала мою руку.
До лифта мы шли молча, а когда за нами закрылась дверь, я внимательно посмотрела на старушку и спросила:
— Зачем вы поставили подножку горничной?
— Какую подножку? — деланно удивилась Фаина Эдуардовна. — О чем ты? Она сама упала. Наверное, корона на глаза съехала.
Я, едва сдерживая улыбку, вздохнула:
— Ну а если бы она получила травму?
— Не получила бы. У меня проверенные приемчики, — авторитетно заверила старушка.
— Фаина Эдуардовна… — я сокрушенно покачала головой.
— Хочешь сказать, было бы лучше, если бы я дала ей крутить хвостом перед нашим Максимкой?
— Нашим? — хмыкнула я.
— Нашим. Если бы ты занималась всем этим сама, то был бы твой. А раз мне приходится тянуть вас обоих на буксире, значит, пока наш. Открывай номер, — привычно поторопил она меня.
Я очередной раз подавилась возмущением и просто не нашлась, что сказать. Конечно, я подозревала, с какой целью был затеян весь этот спектакль, но прямолинейность Фаины Эдуардовны порой заставляла меня врасплох.