Так! Потом буду сочинять синопсис собственной жизни и
героической смерти, а сейчас — в бой.
Мысли сгорают, остаётся только импульс.
Ненависть — в кровь.
Пламя — в глаза.
И оно вырывается. Бьёт наружу. Жжёт всё. Хочет сжечь всех.
На лице сама собой вылезла ухмылка — резкая, звериная.
Я заметил, как движения Рурикхана становятся медленнее. Чуть. Но
уже достаточно.
Уже могу нормально воспринимать его понты — вращение этих его
клинков, эти позы, пафос. Любит он, оказывается, шоу.
Ну-ну.
— А вот теперь попляшем, — прорычал я.
И в этот момент сознание затопила бурая пелена. Густая, плотная,
как кровь древнего бога.
Кроркхан
Нет в этом чести — убивать на арене беззащитных и напуганных
аборигенов мира, который только-только пытается войти в Систему. Но
задание было обязательным. И именно сегодня ему и его войску,
несущему дежурство — как обычно, как по графику, — выпало исполнить
почётную, но тяжелую обязанность: отреагировать на вызов.
Они прибыли в этот странный, чуждый, технологический мир. Мир,
который уже нарушал границы дозволенного.
Система не любила технологии. Стреляющие палки. Пушки. Любая
механизация, любой намёк на попытку шагнуть в сторону космоса — всё
это каралось строго и без раздумий. Упаси Творец, если цивилизация
всерьёз попробует вырваться за пределы атмосферы — за это Система
наказывала особенно быстро.
Кодекс был однозначен: таких надо было либо направить, либо
уничтожить.
Но каждый заслуживает шанса.
Таков был один из древнейших Принципов — неофициальный, не
прописанный в правилах, но известный всем, кто когда-либо стоял на
подобной арене. Даже тем, кто, как кханы, вошли в лоно Системы
тысячи лет назад — с мечом в руках, с криком в глотке, с безумной
жаждой выжить. Они завоевали своё право быть опасными. Быть
отчаянными. Быть уважаемыми.
Раса кханов была из тех, кого не забывают. Даже если хочется.
Даже если надо. Память о них въедалась в кости, в кровь, в саму
ткань реальности.
Их имя значилось в архивах Судей как одна из самых смертоносных
ветвей эволюции внутри Системы. Там, где другие падали на колени —
они стояли, утирая чужую кровь с лица.
Где другие искали милости или торговли — кханы рвали и
побеждали, как будто родились, чтобы рушить чужие миры.
Именно поэтому именно им доверяли первые испытания для новичков.
Не потому, что они были самыми сильными. Потому что были самыми
точными. Они знали, где проходит грань между проверкой и бойней.
Где ты ещё учишься — и где уже не встаёшь.