И оливье. Этот салат в планы не входил, но когда Таня показала,
что она принесла с собой, я решил, что оливье нам не избежать —
значит, будем наслаждаться. Пользуясь возможностью, я отправил
одного из парней с этажа повыше, раз уж забрёл на этаж с
девчонками, в магазин. Надежды на то, что он сможет купить в салат
хороший горошек, к примеру, венгерский, не было. Но какой-нибудь
горошек купить же он должен? Такова стояла задача у парня —
оплачиваемая, между прочим. Пятьдесят копеек «за ноги» — не так уж
и мало.
— Прям семья! — улыбнулся я, наблюдая, как споро работает ножом,
нарезая овощи, Танюша.
— Медработник за операционном столом, — пошутила Таня.
Она была в белом халате и с упоением маньяка крошила овощи,
прямо жутко стало. Страшная женщина! Вдохновляет!
Таня пришла ко мне в роскошном вельветовом платье, этаком
сарафане коричневого цвета. Готовить в таком наряде было, конечно
же, не с руки — у блузочки рукава длинные, со шнурком. Но в
общежитии всегда найдётся какой-нибудь халат. Кастелянша должна по
правилам работать только в халате, вот один из ее халатов кумушки
Тане и дали. Так что Таня стояла теперь в белом халате и
представлялась то маньяком (особенно после того, как на неё брызнул
тепличный помидор), то хирургом то становилась какой-то домашней,
уютной. Неужели девчонка добилась того, что я стал её воспринимать
не как нечто мимолётное, временное и в обязательном порядке
преходящее, а как свою? А может быть, и да!
Об этом я ещё обязательно поразмыслю, и обстоятельно.
Пока думать поулчалось только о том, что девушка она
привлекательная. Один минус — блондинка, блонд я никогда не любил.
Ну так и сам же рыжий. Ненавижу рыжих! А хозяйственная! И папа её —
человек далеко не последний в Ленинграде. Я узнавал, Четвёртая
станция технического обслуживания автомобилей, открывшаяся в
Ленинграде всего лишь полгода назад, считается наиболее оснащённой,
там самый качественный ремонт легковых автомобилей. Стоит ли
объяснять, что такое в Советском Союзе быть начальником станции ТО?
В Ленинграде уже сейчас автомобилей более ста тысяч, а станций —
всего четыре! Так что начальник станции — везде желанный гость, тем
более, пока с коррупцией ещё не научились бороться.
Стёпа с Настей пришли вдвоём, будто выжидали минута в минуту,
стоя за дверью. И комсомолка, и бывший десантник смущались, как
дети малые, даже случайных взглядов в сторону друг друга. Ну ладно,
Настя — ей ещё только двадцать три года стукнуло. Степану же
тридцать три, а ведёт себя сегодня как мальчишка.