Но Тане выглядеть прекрасно это никак не мешало.
— Давай пройдемся вдоль Фонтанки, оттуда на Английскую
набережную — и потом по Невскому, — предложил я маршрут.
Был, конечно, сразу же раскритикован коренной жительницей
Ленинграда, но поход по Невскому проспекту в экскурсионной
программе мы оставили. Будучи коренным москвичом в прошлой жизни, я
всячески восхвалял в Москву и считал именно этот город самым
красивым в России. А теперь у меня смешанные чувства. Есть и в
Ленинграде душа, шарм и красота, история. Как бы не больше, чем в
Первопрестольной.
Мы ходили по улицам Ленинграда, просто наслаждались отличным
днём, поедали уже по третьей порции мороженого. Можно многое
критиковать в Советском Союзе, но есть то, что в СССР было лучшим в
мире — космос, балет и мороженое.
— Будет дождь, — посмотрев на небо, уверенно сказала Таня.
— Эка невидаль, в Ленинграде — и дожди! — отшутился я.
Казалось, что если где-то дождь должен пройти, то это будет
обязательно Ленинград. Ко всему привыкаешь, вот и я привык к
моросящему дождю. По крайней мере, пытаюсь себя убедить, что
привык.
— Да нет! Сильно ливанёт! — пугала меня Таня. — Может, в
чебуречную, на Маяковского? Или уже не успеем? Эх…
Я мысленно подбил свои барыши. На кармане оставалось семнадцать
рублей с копейками, и если бы не подъёмные как молодому
специалисту, которые я всё ещё никак не получу, то я бы и не знал,
как прожить.
Наверное, именно это и имел в виду мой отец, когда, прогоняя из
дому, ухмыльнулся и сказал — мол, через пару недель я сам вернусь
домой с поклоном и с извинениями. Надо будет более серьёзно
отнестись к своим тратам и стараться жить по средствам. Пока мне и
на работе платят лишь среднюю зарплату от ставки. А это в месяц сто
двадцать рублей, до которых ещё чуть меньше месяца. Продать, что
ли, какие-нибудь свои джинсы? Шмотки-то барские.
Как заработать деньги, я примерно знал. Но многое сводилось к
тому, что мне тогда нужно было включаться в противозаконную
деятельность, чего я всемерно хотел избежать. Вот экспроприировать
у какого преступника — это я не считал зазорным, но наживаться на
простых советских гражданах не был готов.
Или, например, производить и продавать — пока это нелегально, но
мне не кажется преступлением, не вступает в конфликт с совестью
человека двадцать первого века. Реализация ряда задумок займёт
немало времени. Так что пока всё равно нужно жить по средствам.