— Может, ты умерла? — своим вопросом он чуть не заставляет меня выдать себя.
Сдержать смех в этот момент совсем сложно. Но я напрочь забываю о смехе, когда мужчина ухом прикладывается к моей груди и слушает сердце.
Бьется или нет.
А оно колотится! Выпрыгивает!
— Черт! — восклицает Мот и быстро расстегивает на мне рубашку, прислонив ухо уже к голой коже. — Оно вообще у тебя есть? — спрашивает и со всех сторон слушает меня своим ухом.
Он что, дурак?
Даже мой папа за несколько километров отсюда его точно слышит — а он не слышит?
Меня лапают ухом!
— Вот! — пугает меня своим голосом вошедшая Жанна, но я успеваю собраться и не вздрагиваю. Я, мать твою, пылаю оттого, что Матвей делает. — Нашатырь и вода, — протягивает ему. — Почему она раздета? — недоумевает.
Вот у меня такой же вопрос?! Зачем он меня раздел?
— Отлично! Она, кажется, умерла!
— Ну и поделом ей! — шепчет девушка.
— Что?!
— Говорю, что вряд ли она мертва, — вздыхает Жанна. — Простой обморок. Ты глянь на нее. Тощая. Не ест ничего, наверное. Потому и падает в обмороки. Тебе вообще работница такая нужна? Проблемная?
— Она ест, — отвечает ей Мот. — Я вчера лично ее кормил, — сообщает, чем повергает девушку в шок.
— Лично?! — пищит она. — Ты поэтому вчера не пришел ко мне?!
— Да, у нее дома был, — отвечает спокойно и проводит салфеткой, смоченной нашатырем, перед моим носом.
От резкого запаха поднимаю голову и начинаю кашлять. Меня чуть не тошнит от химозного душка.
Ужас! Что за противная штука? Никогда прежде нашатырь не нюхала, но больше и не собираюсь! Яд чистой воды!
— Мия! — Мот опускается передо мной на колени и наклоняется к моему лицу. — Ты в порядке? Что случилось?!
— Я… Я в порядке, — отвечаю, в то время как Жанна меня взглядом испепеляет.
О господи!
За пять минут меня полапали, и я узнала, что Мот имеет тесные отношения с горничной Жанной. А еще… поняла, что Лапин глухой!
Но больше всего меня сейчас интересует другое: какого черта?!
Матвей
— Да все с ней нормально! — восклицает Жанна, сделав шаг ко мне и Мие. — Не суетись вокруг нее, — скрещивает руки на груди. — Тоже мне, принцесса нашлась! Есть надо больше! — произносит раздраженно, но, поймав мой взгляд, выпрямляется и цепляет на лицо улыбку. — Вон щеки порозовели. Все с ней нормально!
— Мия, я принесу тебе еще воды, — выхватываю у нее пустой стакан и, схватив горничную за локоть, вывожу из кабинета.