А моя задача в том, чтобы предлагать дамам духи, а меж делом говорить про зелья. Только вот я лишь первую часть выполняю, и потому очень рискую. Ведь если Пирг прознает…. Ой, мамочки, думать не хочу.
Но сейчас дяди что-то не видно нигде. Зато Жан настойчиво подталкивает меня к одному из переулков.
– Пирг тебе «спасибо» ещё скажет. Быстрее уходи!
Нарастающая паника лиса передаётся и мне. Не знаю, что тут происходит, но Жан на пустом месте так нервничать не будет.
Неужто кто-то донес про зелья? Но это же не повод разводить такую суету. Так ведь?
— Да иди уже! — Жан теряет терпение, и в его зеленых лисьих глазах вспыхивает недовольство.
Ого! Значит, дело серьезно.
Киваю и спешу проскользнуть меж прилавков, а затем чуть ли не бегом несусь к лавке Пирга.
– Скорее сюда! – машет дядя.
Весь взъерошенный, желтые волосы липнут к вспотевшему лбу.
– Бери это и ноги уноси! – командует он и сует мне шкатулку.
Чтобы он, привыкший распоряжаться мной как своей собственностью и не отпускающий дальше городского квартала, сам отсылал куда подальше?
– Что происходит? – не понимаю я.
– Тебе не надо понимать. Делай, что велено. Смотри, никому не попадись. Особенно стражам. Особенно лорду!
– Тёмному лорду?
– А какой ещё у нас водится? Если лорд увидит шкатулку, нас обоих казнят завтрашним же утром.
Последние слова Пирга кнутом приходятся по телу. Казнят? Как? За что? Что же мы такого натворили? За приворотные зелья жизни не лишают!
– Амелия! – рявкает дядя, попутно перебирая товар и выкидывая в мусор то одно, то другое.
– Поняла, ухожу! – киваю я, кидаюсь к выходу, но тут же пячусь назад, жандармы уже на пороге.
– Дракон меня за ногу! – обливается потом Пирг, он похож на дрожащий оголенный нерв. – К чёрному выходу! Живо!
Я карабкаюсь через развороченные сундуки, едва не падаю, но выбираюсь.
После полумрака в лавке солнечный свет ослепляет, но я отчаянно осматриваюсь, нет ли стражников вокруг. Ага, идут. Надо бежать в другую сторону!
Выскальзываю за поворот и натыкаюсь на что-то очень жёсткое. От силы удара меня откидывает назад, но крепкая каменная рука молниеносно ловит, не позволяя упасть.
Незнакомый, приятный, немного терпкий аромат бьет в нос.
Я отрываю слезящиеся от света глаза от темно-синего камзола с золотой вышивкой и перевожу взгляд выше. Квадратный подбородок с короткой щетиной, поджатые губы, острый нос и ледяные, как айсберг, серые глаза.