— Осмотри, — кивает он, долго не поднимая голову назад. — Игорю ты не нравишься, — тянет себе под нос, так и оставаясь с повисшей головой. Знал бы Гаранин, как он мне не нравится. — Я не пойду против зятя, учти.
— Учту, — только зря здесь теряю время. — Всего доброго.
Не жду, когда он отомрет и выдаст еще что-нибудь «архиважное». Осматриваю первый этаж. Камеры, подсобки. Проверяю замки.
Быстро поднимаюсь на второй этаж. Сердце сбоит, словно ему не хватает кислорода. Проверяю все комнаты, но мыслями рвусь в одну-единственную. Мне перед уходом надо с ней поговорить. Застываю возле комнаты Юны. Не решаюсь постучать. Она ведь закрытая девочка, не расскажет, а я не знаю, с чего начать разговор. Буду тормозить, мою нерешительность Серебрякову подадут на завтрак.
Три стука в полотно двери. Из комнаты ни звука. Стучусь еще раз.
— Юнона Евгеньевна, мне нужно осмотреть вашу спальню… — я знаю, что полное имя ей не нравится, но я должен соблюдать субординацию. Имя Юна ей подходит больше, его можно красиво катать на языке… — Если ты сейчас не откроешь, вломлюсь без разрешения, — еще один косяк, нужно опять вызванивать Хакера, чтобы почистил…
16. Глава 16
Стас
Прежде чем вломиться в ее спальню без приглашения, пишу Хакеру. Не звоню, потому что рядом до сих пор может находиться Багиров.
«Удали звук с камер второго этажа за последние пять минут. Поставь камеры на паузу».
Стучусь еще раз. Ответа нет. В руке загорается экран телефона, не открывая мессенджер, читаю в всплывающем окне.
«Две минуты».
Ждать…
Я ведь могу вломиться в комнату, но тогда запись придется частично зачищать, охрана Серебрякова может заметить. Делаю вид, что ухожу с этажа.
«Готово», — приходит раньше, чем через две минуты.
Возвращаюсь к двери. Поворот ручки… открыто. Ты моя хорошая… но запираться надо.
Сразу удается удостовериться, что с Юной все в порядке. Залипаю на влажном после душа теле.
— Ты… что ты здесь делаешь?! — от напряжения голос ее едва слышен, но глазами она меня уже испепелила.
— Сними полотенце, — это не просьба, это жизненная необходимость. Не понял, как озвучил свои мысли, они слишком настойчиво бились в голове, произошел отток крови из мозга, хлынула сразу в пах. Вся разом. Мужики поймут. Это полотенце чуть прикрывало ягодицы и еле держалось на груди. И я вот на что угодно могу поспорить — трусов на ней нет, а это значит, если его немного потянуть…