Проходит не больше часа, хотя за временем не слежу. Гаранин и Юна выходят из ресторана, он на шаг позади нее, не скрывая, любуется очертаниями бедер. Давлю в себе рефлексы. Предупреждаю парней, что объект выходит из ресторана. Звоню Ярославу, сообщаю, что мы собираемся отъезжать. Наши парни контролируют весь путь перемещения.
Отмечаю бледность на лице Юны, ее убитый стеклянный взгляд. Не знаю, что произошло за время, пока они были одни, но мне определено не нравится видеть ее в подавленном состоянии.
Игорь открывает перед невестой дверь, подает руку, но Юна ее игнорирует. Ее жест не остается без внимания. Гаранин поджимает губы, я со своими парнями обмениваюсь красноречивыми взглядами. Она не любит этого ублюдка. Усаживается с самого края, будто собирается вжаться в дверь, как только ту закроют.
— Предлагаю вам с невестой сесть в бронированный автомобиль, — заставляю себя обратиться к Игорю. Мне страшно оставлять их наедине. Понятно, что его охрана и водитель слова против не скажут, как бы он морально ни издевался над девчонкой. При моих ребятах свое сучье нутро он открыто демонстрировать не станет.
— Занимайся своей работой, твоего мнения я не спрашивал, — резко бросает, не глядя. Сжимаю зубы, на семерки точно скоро придется ставить имплантаты, я крошу их в пыль.
Возвращаемся другим маршрутом. Попадаем в пробку. Реагирую на каждое приближение мотоциклов. Если сейчас машину с Юной расстреляют, я мало что смогу сделать.
Пусть и с зашкалившим напряжением, но доезжаем без происшествий. Юна вылетает из машины, не оглядываясь, спешит в дом, Гаранин идет следом.
— Что произошло? — спрашивает Леха, глядя им вслед. — Отрывался на тебе? — сам отвечает на вопрос.
— Да, — не вся правда, но ее достаточно.
— Мразотный тип, его бы в горячую точку на перевоспитание, — ухмыляется Жаров.
— Такому говну там делать нечего, свои пристрелят, чтобы не воняло…
Смена подходит к концу. Сегодня Мечник остается в ночь. Мне нужно на базу, Багиров ждет для разговора, но я не могу заставить себя уехать. Юна была расстроена, когда выходила из машины, я видел капли слез, блестевшие на ресницах, она пыталась их скрыть, но мой взгляд цеплял любые, даже самые незначительные детали. Ее слезы не были незначительной деталью…
— Евгений Борисович, моя смена заканчивается, осмотрю дом перед уходом? — заглядываю в кабинет. Хозяин методично нажирается. На его столе почти пустая бутылка виски, взгляд расфокусирован.