– Нашла бы уже мужика, – неожиданно сказала Дарья Владимировна, косясь на дочь. – Досидишься, Маринка, точно тебе говорю. Вон даже Ленка себе мужа нашла, а ты всё горюешь по своему козлине.
«Даже Ленка»?
Я нахмурилась, посмотрев вниз. Три девочки, дочери того самого козлины, играли с Лизой и, казалось, ничего не слышали, но я успела подумать о том, как это неправильно – ругать при них их отца.
– Нашла, окольцевала и вон какую радость нам родила, – перешла на воркование Дарья Владимировна, опускаясь на корточки перед Лизой. – Красивые же девчата у нас получаются, а?
– Хватит её трепать, мам, – отозвалась недовольная Марина. – Оставь девочкам, они ждали её весь месяц.
– Красивые, – ответила сама себе свекровь, и погладила по макушкам Зою и Свету. – Но глядишь и братика вам родит тётя Лена. А, Лен? Девок у нас вон уже как много, аж девать некуда, – она обвела взглядом маленькую кухню. – А родил бы кто мальчика…
– Мам, – закатила глаза Марина.
– Что мам, – зыркнула на неё Дарья Владимировна их фирменным семейным холодным взглядом. – На Максима одна надежда была, он у нас один мальчик, должен был привести в род ещё. Это мне гадалка сказала ещё лет так тридцать назад, – она подняла вверх указательный палец и сощурила глаза. А потом изобразила рукой козу и принялась бодать мою дочь под её заливистый смех.
Гадалка нагадала ей внука от сына, а я родила дочь, и это вылилось в нескончаемые подозрения, пока Лизонька не подросла и не стала похожа на Макса сильнее, чем на меня.
Поэтому я ненавидела, когда свекровь снова и снова заводила эту тему, я ещё не простила ей подозрения по поводу того, от кого был мой ребенок. Ведь Макс был первым и единственным мужчиной в моей жизни.
Хотя, возможно, Дарью Владимировну можно было понять в её фанатичном желании заиметь внука. Как-то раз в один из вечеров Марина рассказала мне историю их мамы.
Она была шестой дочерью, последней, и после неё отец, отчаянно желающий сына для помощи в полях, отчаялся, плюнул на семью, жену и шестерых дочерей, и нашёл себе другую женщину. С уже «готовыми» сыновьями, а третью в новой семье зачал снова девочку. Очевидно, проблема была не в бабушке Макса.
А вот в семье Дарьи Владимировны и папы Максима было две старшие девочки и последний мальчик. Внучек у моей свекрови тоже не счесть: две от старшей дочери, три от второй, Маринки, и вот наша Лизонька, шестая в этом большом женском царстве. Я считала это хорошим знаком, и радовалась, что у Лизы будет много подружек и нянек, а вот свекровь то и дело намёками и не очень повторяла: Максим их единственный мальчик и у него должен быть сын. Хоть умри, но сделай.