вы получите ответ. Мне не нужны
сомневающиеся люди рядом.
Ильин, до этого молчавший, поднялся и выпрямился.
- Ваше Величество, я никогда не предавал Россию, и, если
потребуется, буду поддерживать ваш курс. Но если ваши реформы
поставят под угрозу армию, если мы окажемся в ситуации, где
стабильность станет невозможной, то я не смогу промолчать.
Я встретил его взгляд с полной решимостью.
- Я не позволю себе ошибаться, Ильин. У вас есть шанс доказать
свою лояльность. Прямо сейчас, до того как я начну делать
необходимые шаги.
Они обменялись взглядами, но в конце концов оба признали мою
позицию. Мы договорились о дальнейшем сотрудничестве, но я знал,
что это будет проверка, которая потребует моего постоянного
внимания.
День прошёл, и я почувствовал себя более уверено. Моя позиция на
троне становилась все прочнее, хотя я понимал, что каждый шаг,
каждое решение будет вызывать всё больше сопротивления. Враги мои
только начинали распознавать, с кем им предстоит столкнуться. Это
было начало большой игры, и я уже знал, что ни один из игроков не
будет играть по старым правилам.
Я приготовился к новому витку противостояния, к следующим шагам,
которые будут ещё более решительным.
В следующие дни после встречи с Чернышевым и Ильиным меня не
покидала тревога. Я прекрасно понимал, что интриги среди высших
чиновников – это не только проявление сомнений и несогласия, но и
признак того, что против меня начинают складываться скрытые
коалиции. Понимание того, что мои ближайшие соратники начинают
воспринимать меня как угрозу, растирало всякую иллюзию
стабильности. Нужно было действовать, пока не стало слишком поздно.
Однако одна неожиданная встреча перевернула все мои представления о
положении дел в Империи. В тот день, когда я сидел за письмами,
один из моих ближайших советников, граф Александр
Фёдорович, сам пришёл ко мне с просьбой о личной
аудиенции. Этот человек был важным в политических кругах, и,
несмотря на свою явную сдержанность, он пользовался уважением как
среди министров, так и среди военных. Граф был одним из тех, кто
всегда действовал в тени, не искал славы, но при этом его
присутствие было необходимым для поддержания нужной политической
атмосферы. Все знали, что за каждым важным шагом в правительстве
стоял и он – своим невидимым влияниям, своим острым умом. Когда он
вошёл в кабинет, его лицо было хмурым, как никогда. Он не стал
обращаться ко мне с обычными словами уважения, а сразу приступил к
делу.