-
Ты что-то конкретное хочешь предложить или решил своими мыслями
поделиться, ввиду отсутствия психолога? – нетерпеливо спросил
Мейнард.
-
Предложить, конечно. Надо еды добыть, причём не разово, а
договориться с местными о поставках нам крупы там, мяса
какого-то.
-
Очевидная мысль и… я беру это на себя, - поднял руку Эрик. – Какие
ещё идеи?
-
Ну, нас, если вы заметили, определили жить в отвратительном
бомжацком сарае.
-
Ты знаешь, Рустик, мы тоже спали на гнилой соломе, так что
пропускай объяснения и двигай к выводам.
-
Вывод, если пропустить рассуждения, такой… У нас тут примерно сто
бойцов, которых мы собираемся кормить буквально за свой счёт. Так
давайте используем их как рабочую силу.
-
Ты же против рабства, русский? – недоумённо поднял бровь Эрик. –
Сам же говорил.
-
Говорил и от своих слов не отказываюсь. Но одно дело рабство, а
другое коллективный труд во благо общего дела.
-
Попахивает коммунизмом, - угрюмо пробурчал Мейнард.
-
Вы поговорите мне ещё, я памятник Ленину тут поставлю.
-
Давай про идеологию потом, - покладисто отмахнулся Эрик. – Что ты
хочешь сделать?
-
Ну, вполне очевидно… Камрады, я почему вопросы свои задавал про
побег?
-
Тебя хлебом не корми, дай сбежать от ответственности? – скептически
предположил Мейнард.
-
Нет. Я сделал вывод о том, что мы тут застряли. А раз мы тут
застряли без вай-фая и Яндекс.доставки, то надо как-то оборудовать
свой быт. И базовая потребность — это дом. В данном случае большой,
чтобы мы все вместились. Общага.
-
Мой дом - моя крепость..., - задумчиво почесал небритый подбородок
Эрик. – А ты умеешь строить?
-
Нет, не силён, - признался я.
- Я
понимаю в этом, немного, - подал голос инициативы Мейнард. - Но
построено будет так, как мне кажется правильным.
-
Валяй, я не против. Главное, чтобы стены не продувало, а то местные
ребята крепкие, а я простужусь и умру, - пожаловался тщедушный
англичанин.
В
итоге, мы скинулись остатками наших «орочьих» денег, которые ещё не
успели потратить. Закупили у местных крестьян, живших в паре убогих
деревушек неподалеку, мешок муки, немного крупы, соль, договорились
о регулярных поставках куриного мяса – тощего, жилистого, но всё же
мяса. Поневоле вспомнился Портос, который уважал старость, но не в
вареном и не в жареном виде.
Крестьяне, помимо местного городка, жили тут
разрозненно, отдельными фермами. Жили семьями, руководствовались
личными интересами, к нам относились настороженно. Но поставлять
еду за деньги само собой, согласились.