А поверх этой дряни, как её про себя назвал Торн, тянулись
ровные ряды антрацитово-чёрных, матовых, с кажущейся металлической
текстурой пластин, сросшихся с элементами брони. Эта конструкция
закрывала самые уязвимые места на теле настолько привычным образом,
что издалека Торна вполне можно было бы спутать с очередным
богатеньким рейдером, у которого нашлись средства на уникальный
образчик комбеза и навесной защиты.
Впрочем, в первые минуты парня беспокоило отнюдь не это.
Торн так и не смог найти ни единого клочка своей родной кожи,
даже почти полностью избавившись от откровенно мешающих остатков
комбеза. Как не смог и соскрести «грязь», что, впрочем, было скорее
жестом отчаяния, чем реальным намерением.
Обновлённый кожный покров на все эти попытки не обращал ни
малейшего внимания, будучи куда прочнее обычной человеческой кожи,
а «броня»… ну, это даже не смешно.
Её и поцарапать не выходило.
Так или иначе, но Торн довольно долго рассматривал свои
конечности, прежде чем переборол страх с отвращением и окончательно
уверился в том, что это не завершающий этап мутации. Не было боли,
не было исчезающей чувствительности поражённой плоти, как не было и
ощущения «дефектности» поражённых частей тела.
Даже наоборот: чем бы эта кожа ни являлась, но застарелый шрам
на локте, например, полностью рассосался, как и след от полученного
в детстве ожога на обратной стороне ладони, насколько позволяла
заглянуть под них «броня».
Конечно, оставалась вероятность того, что это всё ещё заражение,
но необычное настолько же, насколько необычным был и говорящий
супермутант, но Торну очень не хотелось в это верить.
Как начал считать смирившийся со своим состоянием парень, снова
умирать после того, как чудом восстановился или даже воскрес было
бы до крайности обидно.
– Вот только что теперь делать… – Торн ещё раз окинул крышу
взглядом, направившись к телу Сеньора. В том, что тот мёртв, у него
не было ни малейших сомнений: из живых не вытекает столько крови,
да и отверстие в пошедшем трещинами шлеме лучше всяких слов
рассказывало о произошедшем. – Покойся с миром, Сеньор. И хоть
имени твоего я не знаю, человеком ты был хорошим.
«Как и все остальные, впрочем», – промелькнула мысль в голове
парня, так и застывшего на месте с самопроизвольно сжавшимися
кулаками.