Юрист Харрисона раскрыл папку и начал объяснять их предложение:
объединение фирм с сохранением значительной автономии
подразделений, принадлежавших «Харрисон и Партнеры». Роберт
Харрисон сохранял бы пост председателя совета директоров
объединенной компании, я занимал бы должность генерального
директора.
Я внимательно выслушал, затем повернулся к Розенбергу:
— Наша позиция.
Наш юрист раскрыл документы:
— Мы рассматриваем вариант полного приобретения «Харрисон и
Партнеры» компанией «Стерлинг Инвестментс». Учитывая текущее
финансовое положение вашей фирмы, предложение составляет тридцать
центов на доллар от оценки активов по состоянию на прошлый
месяц.
Лицо Паттерсона исказилось от возмущения:
— Это грабеж!
— Это реальность рынка, — спокойно ответил Прескотт. — С учетом
обесценивания активов и текущих обязательств, это еще щедрое
предложение.
— А что касается руководства, — продолжил я, — мы предлагаем
мистеру Харрисону должность почетного председателя совета
директоров. Без исполнительных полномочий.
Харрисон побледнел:
— Вы хотите не просто купить мою компанию за бесценок, но и
полностью отстранить меня от управления?
— Нет, — я покачал головой. — Я предлагаю спасти то, что еще
можно спасти, и сохранить ваше имя и репутацию. Поверьте, это
лучше, чем публичное банкротство.
В комнате повисла напряженная тишина. Харрисон смотрел в никуда,
погруженный в тяжелые размышления. Паттерсон нервно постукивал
пальцами по столу. Их юрист что-то быстро писал на листе
бумаги.
Наконец Харрисон поднял взгляд:
— Если бы мне предложили представить самый худший сценарий иесяц
назад, я не смог бы вообразить ничего подобного. — Он покачал
головой. — Но у меня нет выбора, не так ли?
— Выбор всегда есть, — ответил я. — Вы можете принять
предложение других людей. Даже несмотря на то, что вы с ними давно
сотрудничаете, я сомневаюсь, что их условия будут мягче. И вряд ли
они заинтересованы в сохранении вашего имени и наследия.
— Что с моими людьми? — спросил Харрисон. — С сотрудниками?
— Ключевые специалисты будут сохранены, — заверил я. — Остальных
мы оценим индивидуально. Никаких массовых увольнений.
Харрисон медленно кивнул:
— Мне нужно время до утра. Я должен обсудить это с
партнерами.
— У вас есть время до девяти утра, — согласился я. — После этого
предложение будет пересмотрено в свете новых рыночных условий.