— Увы, вопреки моему первому впечатлению, он не такой уж
беспечный! Не показал мне ни одной конкретной техники. Скорее, он
не считает ценными сведениями все то, что рассказывает: о нервах
внутри нашего тела, о крошечных тварях-микробах и об их влиянии на
здоровье.
— Удивительное общество, должно быть, сложилось на Старой Терре
за восемьсот лет, если они действительно оттуда, — задумчиво
проговорил Фалей. — Кстати говоря... Целитель у них тоже раб?
— Да, мой господин. И тоже общается со своим хозяином в
удивительно дружеском ключе! Правда, они очень похожи внешне...
— Да, это было в твоем первом отчете, припоминаю. Ты думаешь, он
наложил жесткие магические запреты на родича? Возможно ли, что в их
обществе это нормально, как на Железной Терре?
— Не знаю, это ни разу не всплыло в разговоре, а я счел, что
пока недостаточно вошел к ним в доверие, чтобы расспрашивать о
родстве. Быть может, это показное дружелюбие — всего лишь
маскировка. Кажется, они в самом деле надеялись скрыть от нас, что
Кирилл Ураганов у них главный.
— Поразительная наивность, — заметил Фалей, — если только не
игра сразу на нескольких уровнях! Ну что ж, я подожду делать
выводы, пока не встречусь с ним завтра. Жаль, конечно, что Мастер
Жизнелюб сорвал сегодняшние переговоры! Я ждал возможности
пообщаться с ожившим мертвецом, очень интересный был бы опыт.
Хорошо, что, по крайней мере, он успел преподнести дары...
— Книги, господин? — с живым интересом спросил Симор. —
Позволите взглянуть? Меня разбирало любопытство, но запреты не
позволяли навязываться, пока я был у них в замке!
— Да, бери, — Фалей достал из верхнего ящика стола толстый том,
переплетенный в диковинный материал. Уже обложка поражала: сияющая,
словно слюда, она изображала картину дивного города на берегу
огромного открытого водоема — так, словно прямо на ней
располагалось окно!
Надпись на обложке на искаженном оросском языке гласила: «Чудеса
Земель Ордена».
— Поразительно, — пробормотал Симор, осторожно принимая книгу
двумя руками. — Сколько искусства и магии вложено в эту работу!
Даже не рискую предположить, как это было сделано!
— Я тоже, мой мальчик, я тоже, — задумчиво протянул Фалей. — А
содержимое книги еще удивительнее — если только это не фальшивка от
начала и до конца! Ты посмотри на одни только их пшеничные поля!
Пятый разворот.