Сдается мне, что дедуля попросту
решил сэкономить. Дорога к СНТ вполне себе нормальная. Асфальт
всего-навсего год или два назад положили. С другой стороны, труд
невелик, почему бы и не подвезти.
– Я рано встаю, – правильно расценил
мой кивок Матвей Ильич. – Как соберетесь – позвоните в звонок, и я
сразу же выйду.
Вернувшись домой, я разулся и
буквально плюхнулся обессиленный на пуфик возле вешалки. Проклятая
зараза давала о себе знать все сильнее и сильнее.
– Как погулял? – услышав шум,
выглянула в прихожую мама. – Устал?
Я постарался изобразить на лице
максимально беззаботное выражение, а затем ответить таким же
беспечным голосом:
– Нет. Все прекрасно! Погода
отличная! Сейчас душ приму и баиньки. Мне же вставать рано.
– Ну и замечательно! – Мама
улыбнулась и вернулась к телевизору. Я с облегчением перевел дух,
изо всех сил сдерживая стон. Больно-то так. Причем даже не очень
понятно, больно или противно. Я молодой и крепкий мужик, а чувствую
себя в такие моменты просто беспомощным студнем, который боится
лишний раз пошевелиться, чтобы не испытать новую порцию боли.
Хорошо еще, что родители не слышали моего удушающего кашля, а то бы
точно не обошлось без расспросов. Спать, просто спать…
***
Дом горел красиво.
Языки пламени вздымались на несколько
метров выше крыши, освещая все вокруг ярким светом. Зрелище
завораживало, хотя даже мне было понятно с первого взгляда, что это
целенаправленный поджог. Дом горел со всех сторон одновременно,
причем снаружи, постепенно проникая внутрь здания.
– Господи, горе-то какое, – негромко
сказала мама, но я услышал ее голос вполне отчетливо.
Послышались сирены, и на сцене
появились новые действующие лица – пожарные приехали на удивление
быстро.
Я оглянулся и увидел стоящего
неподалеку хозяина сгоревшего особняка. Сейчас Матвей Ильич
выглядел гораздо старше тех лет, которые я щедрой рукой отсыпал ему
при нашем знакомстве. Семьдесят лет точно, а может быть, даже
старше. В свете пламени его лицо казалось восковой маской с резкими
чертами и полным отсутствием эмоций. Суровый дедуля – у него дом
горит, а он даже не морщится.
– Главное, что все живы остались, –
прижала руки к лицу мама. – Что же могло случиться? Проводка
коротнула?
Страх короткого замыкания был одним
из любимых пунктиков мамы. Когда я им с папой дом покупал, так она
лично обошла и потрогала рукой все розетки с выключателями, как
будто хоть что-то понимала в электрике. Расстраивать маму еще
больше не хотелось, поэтому я решил промолчать и оставить свои
мысли о поджоге при себе. А ведь район казался тихим и мирным. По
крайней мере, именно этими обстоятельствами я интересовался в
первую очередь, подыскивая дом для родителей.