— Каналов ещё нет в теле ребёнка, поэтому использую кровь и
части монстров, чтобы вырастить их, как у тварей. Это очень больно.
Тело горит, разум путается, и так несколько лет. Дальше — пытки и
боль с большими дозами манапыли. Тело получает свойства регенерации
и скорости. И один из последних ингредиентов — яд скорпиозов. Он
позволяет перевёртышам менять облик, — закончила она мысль.
— Ты используешь одинаковый состав для всех? — поинтересовался
я. — Или каждый перевёртыш получает свою... особую формулу?
— Основа всегда одна и та же, — Изольда на мгновение задумалась.
— Но я корректирую рецепт под каждую девочку. У всех разная
выносливость, разный порог боли, разные скрытые таланты. Кому-то
нужно больше яда змей, кому-то — крови волков. Это сложная алхимия,
смешанная с инстинктами. Я чувствую, что именно нужно.
Интересно... Очень интересно. О большинстве деталей, о которых
она говорит, я и сам догадывался, но вот про яд скорпиозов... Это
действительно ценные сведения. Если токсин даёт способность менять
форму, то какие ещё свойства может иметь?
— Скорпикозы, — произнёс я. — Они способны?
Вспомнил слова Лахтины про отца, который может принять любую
форму живого существа, потому что он рух.
— Эти монстры уникальны, — улыбнулась Изольда. — Они могут при
желании трансформироваться. Именно это свойство я улучшила и
сделала процесс создания перевёртышей быстрым, менее
болезненным.
Она подошла ближе, и её глаза сверкнули в полумраке:
— Ты ведь тоже заинтересовался этой способностью, не так ли? Я
вижу по твоему лицу. Хочешь знать, как это работает, как можно
использовать эту силу.
— Да ты просто лучшая «мать» на свете, — хмыкнул, уходя от
прямого ответа.
Мысли закрутились с новой силой. При активации нового заларака я
использовал яд Лахтины. Поэтому моя иголка стала спицей? Нужно
будет «подоить» ещё королеву.
— Как у тебя получилось подчинить саму дочь короля скорпикозов?
— задала мне вопрос мать. — Это же надменная, высокомерная
сука.
Она смотрела на меня с нескрываемым любопытством. В её взгляде
мелькнуло уважение.
— Любовью, лаской, терпением, — улыбнулся и вспомнил, сколько
времени потратил на Лахтину.
— Будь с ней аккуратнее, — попыталась положить руку мне на плечо
мать, но я стряхнул. — Она единственная дочь короля, наследница их
великого вида. Уверена, он ищет и, когда узнает, что ты сделал её
человеком и послушной собачкой... — в голосе женщины прорезались
стальные нотки. — Такого врага я никому не пожелаю. Брось её.