Я выныриваю из своих мыслей и понимаю, что даже не представляю, что он мне сейчас говорил. Бессонная ночь и постоянная, просто разъедающая меня тревога не способствуют внимательности.
Поэтому теперь, подняв взгляд, я вижу очень раздраженного дракона, который вот-вот взорвется. А ведь от него зависит не только моя жизнь, но и, что самое важное, жизнь моего ребенка.
Закусываю губу и, проигнорировав вопрос Ника, спрашиваю:
— Он уже знает, что я здесь?
Пальцы сами сминают юбку, даже несмотря на то, что я стараюсь их разжать. Лицо дракона каменеет, глаза из голубых становятся темно-синими, как глубокое неспокойное море, а руки сжимаются в кулаки так, что белеют костяшки.
— Ты забываешься, — говорит Ник ледяным, промораживающим до самых костей голосом. — Я задаю вопросы, а ты отвечаешь. Или уже жалеешь, что сбежала? Ждешь, что муж скорее заберет тебя домой?
— Нет, господин Сайланд, — отвечаю я, опустив взгляд. — Прошу прощения, я очень плохо спала. Повторите, пожалуйста, ваше задание.
Почему-то мне кажется, что после этих слов он злится еще больше.
— Смотри на меня, — приказывает Николас, нависая надо мной. — Мне нужны копии всех сводных листов от купцов всех пяти гильдий за последние полгода. Чернила в шкафу, перья там же. Отчеты на нижней полке.
Я заставляю себя посмотреть Нику в лицо. В очередной раз чувствую, как сердце будто пронзает маленькими иголочками, потому что я ищу и не нахожу в Нике той мягкости и нежности, которые давали мне надежду на счастливое будущее два года назад.
Дракон будто ищет в моем взгляде что-то, а не найдя, разочарованно хмыкает. Что? Что он там хотел найти? Покорность? Так ее воспитывали во мне два года кулаками и… другими методами. Она просто въелась в меня, выжгла все остальное, кроме страха.
По крайней мере, я так думала до сегодняшней ночи.
— Жду тебя на обеде, — кидает Ник перед тем, как выйти из кабинета.
Он хлопка двери я слегка вздрагиваю и зажмуриваюсь. Мне нельзя злить его. Я должна остаться тут, в замке Ника, потому что в любом другом случае Риан окажется в серьезной опасности.
Даже если первое обращение пройдет гладко, Гардариан тут же поймет, что это не его сын. И тогда все усилия окажутся бесполезны. Более того, под угрозой будет лекарь, который согласился не говорить моему мужу, что срок беременности несколько больше, чем можно было ожидать.