— Да подожди ты, давай их сюда, починю, — хмыкнул Ираклий,
протягивая руку. — Давай-давай, не тормози.
— Правда, что ли? Можешь их починить? — сразу же притих
Захарыч.
— Да полчаса делов, — ухмыльнулся Ираклий.
Когда он ушёл с тремя частями вил, Захарыч тревожно
улыбнулся.
— И правда починит? — спросил он, скорее всего, не меня, а
себя.
— Соединить точно сможет… наверное, — ответил я.
Но если блок повреждён, они уже не будут работать. Артефактные
вилы превратятся в обычные. Которыми только траву и можно
убирать.
Ираклий пришёл даже быстрей, чем обещал. Ну да, он просто
скрепил части вил при помощи магических обручей, выправил вилы,
которые всё ещё смотрели в разные стороны.
— Вот, держи, не благодари, — довольный Ираклий протянул вилы
Захарычу.
— Ну и? За что мне тебя благодарить? — мрачно уставился слуга на
садовника. — За то, что их соединил?
— Так это же вилы, ты спокойно можешь ими работать, — растерянно
улыбнулся ему Ираклий. — Не пойму твоей агрессии в мой адрес. Я ему
услугу делаю, а он…
— Да на хер мне нужны простые вилы?! — Захарыч вновь перешёл на
крик. — Мне нужно, чтобы они молниями стреляли!
— Ну тебе не угодишь, слушай, — возмущённо надул щёки Ираклий. —
Я же такую красоту сделал…
— Ираклий, это просто вилы… Ты слышишь меня? — зашипел
Захарыч.
Я заметил Ларису Батьковну. Она подошла и услышала концовку
диалога. Затем перевела взгляд на оружие Захарыча, опасность
которого упало ниже плинтуса.
— Ох, что же это с твоими вилами, дорогой! — прижала она руки к
своей необъятной груди.
— Ничего! Всё у меня хорошо, — буркнул Захарыч. — Оставьте меня
в покое! Все!
Он направился в сторону своей столовой, и пышка пошла за ним. Но
я остановил её.
— Не надо. Пусть посидит один, успокоится, — подчеркнул я свой
жест словами.
— Главное, чтобы пить снова не начал, — прошептала пышка.
— Не начнёт, — я поднял с земли вилы, покрутил их в руках. —
Кажется, я знаю, что делать.
— Что? — удивлённо посмотрел на меня Ираклий.
Я не ответил. А перенёсся в лабораторию Евграфия Романовича.
В это время артефактор что-то бурчал под нос, склонившись над
очередным чертежом и дорисовывая детали.
— Доброго и продуктивного вам дня, Евграфий Романович, —
поздоровался я со старичком, и он слегка дёрнулся.
— Ух, я никак не привыкну к вашему появлению, юноша, —
повернулся ко мне артефактор. — Как всегда неожиданно…