С его руки сорвались три огненных луча. От первого охранник
уклонился, второй принял на возникший в руках массивный щит, а вот
последний, прилетевший точно в голову, стал для него фатальным.
Не успел Сухмет подхватить копье и занять позицию между мной и
джинном, прикрывая лучника, как из распахнувшей двери повалили
враги. Первым на нас вылетел пылающий зеленоватым огнем череп.
Сухмет кувырком ушел от гнилостных лучей, вырвавшихся из глазниц
нежити.
Продолжать поливать нас магией черепу не дала стрела,
расколовшая лобную кость и откинувшая его к стене. Несмотря на
повреждения, череп дернулся снова взлететь, но пара стрел заставила
его рассыпаться на куски.
Ахмад – красавчик!
Заскочившие следом культисты воспользовались временем,
выигранным нежитью, чтобы сгруппироваться и распределить цели.
Четыре фигуры, замотанные в балахоны, блокировали джинна. Пара
щитоносцев в тяжёлых доспехах насели на Сухмета. Еще один
балахонистый азартно метал с двух рук какие-то белые снаряды в
Ахмада, который вынужденно вертелся ужом, позабыв про лук. За всем
этим с какой-то отрешенностью наблюдал их лидер.
Почему я решил, что это лидер?
Его отличала богато расшитая сутана с глухим капюшоном. И пара
прислужников, угодливо склонившихся по бокам.
На мгновенье мне стало обидно, что враги принимают меня за
пустое место, раз не выделили противника, но как я ошибался! Мою
голову сжали тиски чужой воли. Один из прислужников немигающим
взглядом давил на меня, заставляя замереть. Тело стало ощущаться
как чужое. Словно марионетка, я неловкими прерывистыми движениями
бросил оружие и стал освобождаться от защиты. Даже драгоценный
амулет полетел на землю. Причем никакого беспокойства это у меня не
вызвало.
Всё правильно. Слушаться. Не думать. Починяться. Забыться.
А тем временем дела у моих товарищей стали идти совсем плохо.
Ахмад, несколько раз раненный, отступал к лестнице. Сухмета прижали
к стене, и лишь недюжинное мастерство пока позволяло ему отбиваться
без царапины. Шади приходилось совсем туго. Пока четверо
балахонщиков принимали на себя магические атаки джинна, главный
достал амулет, похожий на тот, который я видел у Фархада. Шепча
непонятные слова, от звучания которых у меня защекотало затылок, он
стал приближаться к поникшей синекожей фигуре.
Когда джинн ослабел настолько, что опустился на одно колено,
культисты почтительно расступились. Их лидер в одну руку взял
подобострастно поданный прислужником перстень с огромным синим
камнем, а другую опустил на склоненную голову джинна.