Офицер не отвёл взгляда. Ответ прозвучал спокойно, как
хладнокровный расчёт:
— Ты знаешь кто я и почему именно меня отправили сюда. Отдай
Абсолютный ген. И возможно умрете быстро.
Интересное название. Нужно будет расспросить отца подробнее, что
это за такая ценная штука, из-за которой к нам пожаловали такие
почетные гости.
— Это препарат для потенции? Написали бы письмо, я бы как
фармаколог сварил и отправил почтой, — голос отца оставался
ровным.
Офицер усмехнулся. Взгляд стал острее, холоднее.
— Не стоит притворяться, Генрих. Мы знаем, что ты забрал
технологию Абсолютного гена, когда наш великий вождь Ататульф
Хексагон пришёл к власти. Думал, успеешь скрыться. Думал, повернёшь
технологию против Империи. Наивный старикашка.
Генрих сжал кулаки. Взгляд стал жестким:
— Лазерные турели превратят вас в решето. Валите отсюда.
Он чуть поднял подбородок, давая понять, что дальше переговоров
не будет.
Офицер не ответил сразу. Усмешка скользнула по лицу:
— А ты уверен, что они действительно подчиняются тебе?
Неожиданно вперед шагнул Олаф. Он молча прошел к офицеру и стал
за его спиной, развернувшись к нам. Я попытался уловить его взгляд,
но друг, судя по всему уже бывший, просто смотрел вверх, что-то
насвистывая.
— Гхм... — запершило у меня в горле, — Олаф, у юмора есть
предел.
Турели резко повернулись, направив прицелы нам в спины. Теперь
они видели врага в нас.
Затем позади раздался резкий лязг. Металл ударил по металлу. Из
тайного подземного прохода хлынули синтетики. Мы оказались в
кольце. Неудобная получается ситуация.
Бывший друг, видимо ждавший этого момента, кинул на меня
флегматичный взгляд:
— Никаких шуток Маркус. Я внёс вирус в систему Генриха еще пару
недель назад. Так что у турелей теперь новый хозяин.
И так бывает. В детстве с одной тарелки ели, а теперь вот
это.
— Мразь, — выдохнул я, — голову вырву и скормлю собакам.
— Ой давай без этой драмы. Ты сам знаешь, как меня достала вся
эта бессмысленная война. Хочется и нормально пожить.
— А как же люди? — вмешалась Лайла, — Ты о них подумал, а?
Сколько семей...
— Мне насрать на них также как и им на меня, — перебил Олаф, —
всё же очевидно. Короче сдавайтесь и может быть я попробую
выторговать ваши жизни.
Прежде чем атаковать, кинул пару взглядов на товарищей, оценивая
настрой. Стоящие рядом пылали решимостью.