Миглус не обращал внимания ни на
конвульсии внука, ни на погоду снаружи, ни на время, он целиком и
полностью направил своё сознание на борьбу с печатью, которая мало
по малу, сдавала позиции, постоянно ослабевая.
– Ещё немного.
Спустя ещё три часа, Миглус наконец-то
ощутил, что печать практически прорвана, но именно последний слой
оказался самым проблемным, как и было описано в гримуаре. Он ни в
какую не поддавался, ни спустя час, ни спустя два, старик так и не
прорвался сквозь печать. Тогда, он решил применить другую тактику.
Левой рукой он выполнил несколько пассов, и направил её к проекции
иллюзорного звёздного неба, где помимо шести звёзд, засияли ещё
двести четырнадцать, образовав созвездие дракона.
Когда Миглус сделал ещё один пасс
левой рукой, созвездие двинулось, и из проекции показалась сначала
иллюзорная морда, а затем и иллюзорное туловище с крыльями и
лапами, а также хвост животного. Обвив левую руку, практика,
иллюзорный дракон нырнул в его правую руку и направился прямиком к
запечатанному четырнадцатому меридиану Фауста. С рыком, слышным
только Миглусу, дракон врезался в печать, на которой показались
трещины, но не более, потратив ещё несколько попыток разбить печать
при помощи созвездия, Миглус решился на другой, более отчаянный
шаг, сделав ещё несколько пассов левой рукой, он
произнёс:
– Откройся, туманность, Кошачий
глаз!
Дракон, парящий перед печатью,
дрогнул, и закрыв оба глаза, он распахнул левый, в котором
показалась безумно красивая туманность, излучающая невероятную
мощь. Одно лишь её появление заставило трещины на печати
увеличиться в размерах. Тело дракона напиталось силой, способной
сокрушать горы, и тот ринулся в атаку. За пару ударов он смог
разбить печать уже на половину, но по его телу поползли разрывы
из-за переполняющей его силы.
Дракон ударил её несколько раз, и от
печати осталась лишь треть, но тут его тело не выдержало, и с
оглушительным хлопком взорвалось. Из-за сильного отката Миглус
закашлял кровью, а хрупкий контроль над потоком ненг-ян
направляемым им в тело Фауста, был утерян.
В кромешной пустоте вдруг некто
раскрыл глаза.
“Где я?..” – оглянувшись, и не заметив
никого вокруг, некто стал думать, – “Кажется… меня зовут Фауст… и
я… снова умер?.. ну, не удивительно… эта семья… они и правда были
хорошими… даже лучшими… эх…”