Так они и сидели, рассматривая снимки и утаивая каждый свой секрет. Если бы между ними было хотя бы немногим больше доверия, Тео наверняка быстрее разгадал тайну своего существования, имея перед собой яркий пример пространственно-временного парадокса. А даже если бы история Лии Хартман ему бы не помогла, он хотя бы перестал быть таким одиноким в своих бесконечных скитаниях.
– А это кто? – Тео показал на кудрявую женщину слева от профессора.
– А это сестра твоего прадедушки. – Сказала мама, оживившись. – Роксана Циммерман. И ее сын, Теодор.
– О, нас зовут одинаково.
– Да, я назвала тебя в его честь.
– Правда? – Изумился юноша. – Почему?
Хельга закрыла альбом и поставила на стеллаж.
Время было позднее, но в честь дня рождения Тео женщина испекла торт. Она сделала это сама, не прибегая к помощи роботов, от чего праздник казался по-особенному торжественным.
Женщина предпочитала самостоятельно разливать чай и почти не пользовалась современными бытовыми приспособлениями. Тео никак не мог понять этого, ведь ему было с чем сравнивать. В 2044-ом году ему очень не хватает андроидов, накрывающих на стол, и смартхенда, который изобретут только через четыре года.
– Когда мне было восемь лет, – рассказывала Хельга, расставляя тарелки, – я упала с катамарана в реку. Это было совсем недалеко от берега. Но плавать я не умела. Теодор Циммерман вытащил меня на берег, завернул в полотенце и долго вытирал слезы с моего опухшего лица.
Женщина смутно помнила этот день, но перед глазами по-прежнему стояло изображение синего полотенца и заботливого родственника, трепетно гладящего ее по мокрой макушке.
– Мама, ты никогда не рассказывала…
– Да как-то к слову не приходилось. – Она отрезала первый кусочек. – Но я настолько была впечатлена его поступком, что назвала тебя в его честь.
– Похоже, ты была ему очень благодарна за спасение жизни.
– Именно.
Тео почувствовал во рту сладкий привкус ванили. Он размышлял о своей параллельной жизни, где тоже носил имя Теодор Остерман. «В том мире мама еще не родилась, а мистер Циммерман еще не спас ей жизнь. – Думал он про себя. – Тогда почему я также ношу это имя? Ведь семья моей матери в 2044-ом году вообще не имеет ко мне никакого отношения».
– Ну как тебе? – Спросила она волнительно.
– Очень вкусно, мама, спасибо. – Теодор пережевывал пищу. – Вот только Одо сказал, что я употребляю слишком много углеводов.