–И всё же управился… – покачал головой Полыхай.
Отжигай в задумчивости почесал затылок.
–Да, это не колёса крутить… Сложно!
–Учиться много надо, – важно кивнул Искрюгай и не замедлил сделать комплимент старшему товарищу: – Хотя и не так много, как дипломату.
–Что верно, то верно, – согласился Полыхай. – Трудно у нас. И почёта не дождёшься…
–Ну, не скажи, – возразил Отжигай. – Это мне, рядовому технарю, до вас далеко. А тебя, Полыхай, вот увидишь, ещё в ифриты произведут.
–Не всё так просто, брат, – адресовал Искрюгаю его же собственные слова Полыхай и продолжал с грустной улыбкой: – Служба у нас и важная, и тяжёлая. Вот сейчас мы со смертными стоим на пороге очень важного соглашения. Рассказывать о нём ещё нельзя, засекреченная информация. Уработался я – сами видите, на грани развоплощения. Меня господин посол потому и отправил домой, не дожидаясь подписания. Подлечись, говорит, а то ты у меня совсем прозрачный стал, развеешься – как я твоим уважаемым родителям в глаза посмотрю? Честно скажу: на износ работаем. А дома, вы думаете, кто-нибудь оценит? Если даже всё сладится – Хан Ифритов похвалит господина посла, но обычные джинны будут говорить: ха, чернилами пачкался, кровь студил, чтобы бумажки свои не поджечь; перед жалкими смертными ужом вился. То ли наши предки… Каждый встречный будет их славой попрекать. Нет, братья, – вздохнув, сменил он тему, – так я вам скажу: со смертными, конечно, сложно, но где-то и в чём-то – намного проще. И не такие уж они, если подумать, жалкие… Опять же, к джиннам уважение имеют.
–Ну, уважению-то их, сдаётся мне, цена невелика, – поморщился Отжигай. – Боятся вспоминать, как наши предки их крушили…
–Крушить-то крушили, да не сокрушили, – возразил Полыхай. – А теперь почти половина джиннов по всяким хитрым магическим ловушкам сидит…
–Да, они научились с нами бороться, – не сдавался Отжигай. – Но у кого научились? У нас же самих! Какой была бы сейчас вся их магия, если бы не мы?
Искрюгаю такой спор был неинтересен, и он, поднявшись, прошёл по жемчужно-сероватой в лунном свете, клубящейся туче до самого края. Далеко внизу проплывали бесконечные пески. Хотя «бесконечные» – это, конечно, из разговоров смертных. Джинн в полной силе эту пустыню за полтора часа пролетает. Но вот остановись посреди барханов, почувствуй покалывание песчинок, прислушайся к сухому дыханию горячего днём и леденящего ночью ветра – сразу поймёшь, что значит слово «бесконечный».