В целом летнюю компанию можно считать
успешной. Понятно, что всё ещё впереди. На очереди Лифляндия и
Эстляндия. Я уже не говорю о землях севернее и западнее Ладоги. Но
начало положено. Мои солдаты и офицеры поняли, что шведов бить
можно. Их нужно не бояться, а опасаться. Шведская армия остаётся
самой сильной в нашем регионе. Мы неожиданно, без значительных
потерь и долгого топтания вокруг крепостных стен смогли взять
четыре не самых слабых крепости в районе будущего Санкт-Петербурга.
Здесь сработали два фактора. Это наличие у нас больших осадных
мортир, две батареи которых удалось закупить у французов. И тот
факт, что мы смогли всего за неделю взять значительно более сильную
крепость Нарву с её многочисленным гарнизоном. При этом заставив
сдаться армию опытного шведского генерала. Известия об этом
достигли осаждённых.
Вот о чём должен думать комендант
осаждённого гарнизона? — «Эти русские взяли Нарву и разбили
подошедшую армию. Взятых в плен отпустили, не допустив бесчинств
среди населения в городах. Почему и мне тогда не сохранить для
короля людей и их семьи. Помощь в ближайшее время точно не
подойдёт. Шведская армия увязла в Ливонии и Польше. Кому нужны
напрасные жертвы?»
Я не обольщаюсь, впереди долгая война.
Тот же Пётр воевал больше двадцати лет, откусывая по кусочку земли
у упрямых шведов. Те упорно не хотели терять свою репутацию
гегемона, ну и континентальные богатые земли, разумеется, тоже
терять не собирались.
На зимние квартиры армия встала не
только в освобождённых крепостях. Здесь не хватает фуража и
провианта для моих полков. Пришлось оттягивать части к Новгороду и
Пскову. Последний стал моей военной опорной базой. А вот в
Новгороде наместником сел мой ставленник Григорий Лопухин.
Обвенчавшись в Москве, где мне пришлось играть роль посажённого
отца в храме, он сразу засобирался на новое место службы. Если
честно, смотреть на счастливое до неприличия лицо своего ближника
мне было непросто. Мария тоже выглядела довольной. Но вот посетить
Новгород по дороге домой я не пожелал. Не хочу мешать их
счастью.
В Твери, где мы остановились на
постой, меня нашёл гонец от Никиты Салтыкова. Он начальник царской
канцелярии и действительно находится на своём месте. В моих делах
всегда образцовый порядок. Письма от него регулярно приходили, но
обычно с оказией. А тут гонец передал срочный пакет. В нём
маленькая записка, — «Царица занемогла, совсем плоха.
Приезжай.»