И надвое меня ломало:
И ненавидеть, и любить
Одновременно – непосильно
Мне становилось. И душа,
Стеснённая, затрепетала,
Когда во тьме тебя нашла.
О, если б той далёкой ночью,
Когда ты на меня смотрел,
Пробравшись, как к своей Джульетте,
Мой дух на мой портрет слетел,
А я, оставшись только плотью,
В тебе Ромео приняла
И лишь мизинцем, незаметно,
О том почувствовать дала…
Как нежно бы пророчица-луна
В объятья нас с тобою приняла!
И оттого, что мы сошли с ума,
Какие б нам Любовь права дала!
Но я не знала древнего искусства:
И мы не пережили это чувство.
И ночь растаяла, как на песке вода,
И замелькали бешено года…