Но что он может сделать против такой силы? Ничтожество. Жалкий
старик, даже не подозревающий, какой артефакт оказался в моих
руках.
– Я отправлюсь с тобой, - внезапно шепчет Велеслава, нарушая ход
моих мыслей.
Я резко поворачиваюсь к ней:
– Что? Ты со мной? - мой голос звучит как удар хлыста. - Какое
дело женщине до военных походов?
Она хлопает длинными, будто паутина, ресницами:
Буду тебя поддерживать…
Первое побуждение - резко оборвать ее, послать подальше, чтобы
занималась своими глупыми платьями. Но затем меня осеняет - а ведь
это идеальный шанс! Если она "случайно" погибнет в бою... Кто
станет винить меня за несчастный случай на войне?
– Собирайся, только быстро, - бросаю я сквозь зубы.
Она тут же выбегает, ее пышные юбки мелькают, как крылья
испуганной птицы. Едва дверь за ней закрывается, как я разражаюсь
тихим, злобным смехом.
Все складывается идеально. Через несколько дней я получу не
только контроль над источником, но и желанную свободу от этой
коварной змеи.
А затем найду себе новую жену - покорную, глуповатую куклу.
Потому что нутром чую - эта снова что-то замышляет за моей спиной.
Как всегда.
Княгиня Велеслава.
Я сижу перед резным зеркалом, наблюдая, как служанки суетятся
вокруг моих дорожных сундуков.
Их грубые пальцы неловко перебирают тончайшие шелка, укладывают
флаконы с духами в бархатные гнезда. Мне хочется крикнуть, ударить
их за эту неуклюжую бережность, но я лишь сжимаю веер в руках,
чувствуя, как перламутровые пластинки впиваются в ладонь.
— Осторожнее, дуры! — бросаю сквозь зубы. — Это заморский
бархат, а не дерюга для ваших деревенских пьянок!
Девушки бледнеют, торопятся исправиться. Хорошо. Пусть
боятся.
Я ловлю свое отражение — высокие скулы, холодные глаза цвета
изумрудной травы, губы, подкрашенные соком черной бузины.
Красота — мое оружие, и я точила его годами.
Мысли бегут быстрее, чем эти глупые твари укладывают мои
вещи.
Князь решил взять меня с собой. Какой идиот. Он все еще верит,
что я — его украшение, безмолвная тень, следующая за ним с
опущенными глазами. Он не знает, что уже три года я изучаю каждую
его слабость.
Как он потирает левый висок, когда болит голова. Как хрипло
смеется, когда пьян. Как неловко держит меч — этот выродок
дворянского рода, не умеющий даже правильно заколоть кабана.
— Милость, перчатки... — робко протягивает рыжая служанка.