Моё тело затопил адреналин, заглушая
часть боли. Бурохом, довольный добычей, на мгновение отвлёкся,
попытавшись проглотить её вместе с автоматом, и это стало его
роковой ошибкой. Наконец-то спроецировав нож, я схватился за нос
твари свободной рукой и метнулся вперёд, вонзая его прямо в
здоровый глаз. Лезвие вошло глубоко, до самой рукояти, застряв в
таком положении. Мне было мало этого, и я как следует пошатал нож
внутри. Ощутил, как там что-то лопнуло, и нож тут же погрузился на
несколько пальцев глубже.
Бурохом издал пронзительный вопль,
перешедший в бульканье. Я отмахнулся от системной надписи и упал в
стороне, онемевшими руками пытаясь достать жгут из рюкзака. Из-за
дыма появился один из Выживальщиков с каким-то монструозным
дробовиком, которого я раньше у него не видел, и всадил заряд прямо
в морду уже дохлой твари.
— Лёха! Твою мать! — он упал рядом со
мной на колени, быстро осматривая рану. — Держись!
Я сжал зубы до скрипа, чтобы не
закричать снова. Всё вокруг нас было в крови — моей крови. Я
чувствовал, как жизнь буквально вытекает из меня. Это так же
подсказывала Система, уменьшая красную полоску перед моим зрением и
цифры на ней.
Боец действовал молниеносно. Сорвав
ремень с одного из мёртвых американцев, он наложил его выше раны и
закрутил до предела. Боль была такой, что я почти потерял сознание,
но вцепился в это ощущение, как в спасательный круг — пока больно,
значит, ещё жив.
— Силь... сильнее дави... — прохрипел
я, ощущая подступающую темноту.
Бой вокруг нас продолжался. Тоннель
заполнился рёвом монстров, криками людей и грохотом выстрелов.
Страйкер амеров получил серьёзные повреждения — один из Бурохомов,
особенно крупный, протаранил его борт и смял башню, запрыгнув на
неё. Вторая машина продолжала вести огонь, не давая тварям
подобраться ближе. Я уже ничего не мог сделать, лишь молча смотрел
на утекающее здоровье.
[Очки Здоровья]
55/123
[Очки Здоровья]
54/123
…
— Отступаем! — раздался чей-то крик,
кажется, Ковальски.
[Сиан]: [Мы теряем слишком
много разумных! Нужно немедленно отходить!]
Боец одной рукой удерживал меня за
плечи, другой пытался дотянуться до аптечки на своём бедре.
— Сань, — выдохнул я, — брось меня...
я только...
— Заткнись и не смей даже думать об
этом, — прорычал он, наконец достав аптечку и вколов мне что-то в
бедро оставшейся ноги. — Чтобы наш шеф сдох, меня ж съедят
потом!