— Все чувствуем, отец, — я отпил ароматного чаю. — Вот и
готовимся. Что думаешь, кстати, по поводу всего этого?
— Игра, — пожал плечами дедок и вновь пригубил горячий
напиток.
— Игра? — удивился я такому заявлению.
— Ну да, игра, когда надписи были, — он стукнул мозолистым
пальцем по моим записям, — видел рамку у неё. Читал такое, мол,
хана вам всем, игра и всё. Каждый сам за себя. Ужасы и глупости, а
оно вон как, — дед кивнул в сторону окна. — Беда большая.
Рамка, значит... Не заметил обрамления у надписей. Домысел деда
заставил меня задуматься. Затем закончился чай, как и мой небольшой
отдых. Озадаченный новым вопросом, поспрашивал людей. Выяснилось,
что у сообщений действительно была рамка. Едва заметная,
полупрозрачная, но однотипная у всех, с парой завитушек. Одна
девушка даже попыталась зарисовать её, но художество получилось,
откровенно говоря, так себе. Поняв, что занимаюсь каким-то
идиотизмом вместо важных дел, присоединился к общему потоку дел
выживальщиков, и очередной безумный день продолжился.
Следующие два дня прошли как в тумане. Делал, в принципе, то же
самое, что и до появления загадочных надписей. Использовал свою
репутацию и связи, но даже это не всегда помогало. Создавалось
такое ощущение, будто они таят на глазах, и сильные мира сего
попросту испаряются один за другим. Фраза: «Не может сейчас
ответить» стала для меня прям мантрой, которую мне раз за разом
повторяли всяческие помощники, менеджеры и прочие подставные
лица.
Финальный раунд подготовки оказался самым жёстким. Надписи
указали на 24 часа. Замечание деда про одинаковую для всех языков
рамку оказалось правдивым, но уже было не до этого. Ситуация
накалилась, и всё было настолько плохо, что мы уже вооружились по
полной и успели отбить атаку каких-то ополоумевших бандитов на
окраине города. Увы, несколько наших людей уже никогда не узнает,
что будет там, в конце отсчёта.
Последняя ночь и утро были особенно жуткими и тихими. Я, как и
многие другие, не смог уснуть. Количество важных дел, требующих
моего прямого и срочного вмешательства, росло в геометрической
прогрессии. Но как это всегда случается с чем-то важным, так и
сейчас, я решил прекратить метаться и сказал себе чётко:
«Стоп».
Пришлось жрать таблетки, просто чтобы вырубиться на часов 10.
Настроение народа поменялось кардинально, сомневающихся в грядущем
пушистом звере уже не осталось. Полиция исчезла с улиц, а сам город
будто бы вымер.