– Мое желание серьезно, – сказал Павел.
– А как к этому относятся ваши родители?
Павел замялся:
– Они вообще-то против.
– А кем бы они хотели вас видеть?
– Продолжателем семейного бизнеса. Мой отец держит пасеку и торгует медом. А мне это не нравится. Я хочу быть библиотекарем. Тем более что у нас в городе Щедром такая чудесная библиотека!
– Что ж, ваше желание похвально. Вы зачислены. Только с родителями все-таки постарайтесь не ссориться.
…Но до того, как прошло официальное зачисление, произошло кое-что.
Кое-что из ряда вон.
А что же вы хотите?
Наступило полнолуние.
Перед наступлением Той Самой ночи Павел почувствовал себя совсем неважно. Колотилось с перебивами сердце, его бросало то в жар, то в холод… Накануне Павел ужасно мучился от головной боли и решил чего-нибудь выпить, чтоб унять грызню в организме. На выходе из магазина, куда он ходил за пивом (теперь уже на него не смотрели косо, когда он покупал спиртные напитки), его встретил Канцлер.
– Мой господин, – сказал Канцлер, – вам пора. Изменение совершится завтра. Советую вам отправиться в логово прямо сейчас.
– И что, сутки там сидеть?
– Я буду с вами, я поддержу вас… А своим друзьям вы скажете, что поехали к своей девушке.
– К девушке, – скривился Павел. – Да ни одна нормальная девушка такого не захочет.
– Но леди Елена как раз не самая нормальная девушка…
– Откуда вы знаете про Елену? – поразился Павел.
– Моя задача – знать все. Ведь я ваш слуга, – сказал Канцлер.
Пришлось, выполняя волю Канцлера, наплести Гарику и Мите, что он уезжает к Елене на пару дней. Канцлер проводил его в логово, и время, оставшееся до Изменения, они провели за шахматами. В какой-то момент, когда Канцлер объявил Павлу очередной мат, Павел вдруг увидел, как в оконные щели просачивается голубоватый свет взошедшей луны.
– Пора, – сказал Канцлер. – Сир, если вы хотите, чтобы ваша одежда осталась целой, вам следует раздеться.
– Хорошо, – не стал возражать Павел. Его колотила дрожь, по лбу и щекам катился крупный пот. Он разделся донага и замер посреди логова. Ничего не происходило.
– Что же? – спросил у Канцлера Павел. – Может, мы что-то перепуга… рх-рх…
Из горла его вырвался звериный вопль, это был вопль боли и изумления. Позвоночник выгнулся, и Павел упал на четвереньки. Его тело словно плавилось, и сопровождалось это дикой болью. Краем глаза он только и сумел увидеть, как пал перед ним на колени Канцлер. Павел зарычал. Он почувствовал, как обрастает шерстью, как у него вытягивается хвост…