Глава пятая
Как ни крути, а ситуация-то сложилась
поганенькая. Даже не так. Некрасивая она получилась, вот что я вам
скажу. И в первую очередь оттого, что Морана права. Все так и есть.
Ей я подогнал невесть что, в полном смысле по пословице: «на тебе,
убоже, что нам не гоже», ну а маре – здоровяка Руслана. Почему
здоровяка? Знаю я, как он и ему подобные за собой следят, потому
что жить им хочется долго-долго. Не у всех, правда, выходит, на
радость части российского народонаселения, которое в подобных
случаях обычно приговаривает: «богатые тоже плачут».
Хотя, если по чести, в иных случаях это вполне оправданно,
потому как не всякое состояние имеет в своей основе только разум и
труд егозаработавшего. На такой грязи люди, случается,
«поднимаются», что волосы дыбом встают, и тут кроме как «туда ему и
дорога» ничего не скажешь.
Ладно, не об Арвене речь, тем более
что такового уже и в живых-то нет. Если эта грозная красавица в
курсе, что его душа уже не его, то, выходит, мара свое дело уже
сделала.
А для меня теперь главное – не
признавать правоту Мораны. Если чуть-чуть прогнешься – все, ты уже
проиграл. Тут не суд, апелляцию не подашь, не прав – плати, вот и
все разговоры. Хотя, разумеется, на прямой конфликт нарываться тоже
не следует. Мне с этой дамочкой еще долго общаться придется, очень
от нее пользы много получить можно. Пусть даже и
взаимообразной.
– Есть такое, – смело взглянул я на
повелительницу ночи. – Согласен. Только в вину мне это ставить не
следует.
– Это как же так? – немного опешила
хозяйка терема, как видно, не привыкшая к тому, что обвиняемые
держатся с такой наглостью, при этом отрицая очевидное. – Говори,
говори, да не заговаривайся!
– Покон есть Покон, – нахально заявил
я. – Его даже богам не перепрыгнуть. За мной значился долг перед
вашей… э-э-э…. воспитанницей. Я при свидетелях обещал ей отдать
человеческую душу, что и сделал. Знаю, что вам она нужнее, но и вы
меня поймите – слово-то держать надо? Тем более что мары девушки
нервные, всё время голодные. Они подождут, подождут, да и возьмут
своё натурой с должника. С меня, то есть. И кому от того хорошо
станет?
Славная, однако, штука Покон, здорово
его наши предки выдумали. Всё на него свалить можно.
– Нелепица какая! – чуть искривился
рот богини. – Они не посмеют тебя тронуть. Мир стал другим, верно,
но для моих порождений прошедшие столетия ничего не изменили. Моя
воля для них по-прежнему основа основ.