Я иду со своим парнем, а за руку меня держит другой. Это нормально вообще? Даже не спросил, нужна ли мне вообще его помощь.
Руку жжет от его касаний, единственный способ разрулить эту тупую ситуацию, отпустить ручки. Что я делаю.
С Эдом у нас договоренность. Он знает о гиперопеке моей семьи и как я хочу от этого избавиться. Не чувствовать себя маленькой девочкой, хочу сама принимать решения, пусть пока в мелочах, но сама. Но есть случаи, когда сопротивляться просто не получается. Проще поддаться, чтобы было меньше последствий.
– Ты охренел? – огрызаюсь в ответ. .
Но и отбирать теперь уже не удобно при всех.
– Сумка тяжелая, – спокойно отвечает, как будто это и не значит ничего. Я дура или придумываю себе то, чего нет? – А кто-то не подумал, что девушке надо помочь.
Рома отвечает мне на русском, но кивает в сторону Эда.
– То есть мы теперь на русском будем обсуждать моего парня? – теряю контроль, повышаю голос.
– Какие-то проблемы? – вмешивается Эд, не понимает, о чем мы спорим.
– Рашн традишн, – Рома и поднимает мою сумку и перекидывает через плечо.
Традишн, блин. Точно idiot.
Капец. Я столько Эду проедала мозг, что я трындец какая самостоятельная и все могу, а тут один нахал влез, и вся моя расписанная картина размывается и сливается.
Эд, конечно, усмехается и поднимает большой палец вверх, но напряжение в нашем треугольнике неумолимо ползет вверх.
А наглость кое-кого зашкаливает.
Мы наконец покидаем здание аэропорта.
Можно выдохнуть и вдохнуть.
Сейчас полчаса и в гостиницу. И больше я Романа Николаевича не увижу.
Вздыхаю снова. Шумно. Глубоко. Ощущаю феромоны и Ромы, и Эда.
А на улице по-прежнему дождь. Даже, кажется, усилился.
Роминой машины не видно. Даже удивительно, обычно он паркуется там, где ему удобно. А удобно – это близко.
– Нам туда, – указывает концом своего зонта и раскрывает над нами его купол.
– Эд, сорри, one, – кивает на зонт. Как будто специально коверкает английский, знает же как сказать нормально, а не на уровне первого класса.
– Окей.
Рома кладет ладонь мне на поясницу, подталкивает вперед. Уворачиваюсь, чтобы сбросить его руку, но она заботливо прижата к пояснице.
Эд же обязательно это увидит…
2. Глава 2.
Варвара. Поздно... В голове уже созрелотопливо для фантазий.
А ладонь Бергмана заботливо прижата к пояснице.
Да как же. Уворачиваюсь, сбрасывая ее.