Я же знал, что человек может стать героем, даже если родился в
грязи. Но как... на это у меня, к сожалению, ответа не было. Не
знал я, кто возьмёт сына крестьянина в оруженосцы. Не знал, где
искать рыцаря, который станет моим учителем. Но одно я осознал
кристально чисто. Я больше не хотел просто копаться в земле.
Проживать жизнь на перемотке и ждать того момента, когда лента в
кассете закончится. А для этого нужно было найти того, кто помог бы
мне. И тогда, поднявшись "наверх", я не только улучшу собственную
жизнь, но и своей семье помогу.
Когда с делами наконец было покончено, благо удалось выполнить
всё до наступления вечера, я решил заняться воплощением своих
планов в реальность. Спустившись с холма, на котором стоял наш дом,
пошёл в деревню. Дома у нас не строились близко друг к другу, а на
некотором расстоянии, соединённые утоптанной в траве дорогой. И
провёл остаток дня, бродя по деревне, спрашивая, вынюхивая.
Староста попросту отмахнулся, как от мухи. Кузнец рассмеялся,
прогнав чуть-ли не тряпкой. Даже деревенские охотники, уже
подвыпившие, и те, не приняли всерьёз. Никто не хотел помогать. Но
отступать я не собирался. Когда уже собирался возвращаться домой,
услышал краем уха разговор. Прислушался повнимательней.
Кузнец Пелк с соседом тянули кружку за кружкой, обсуждая былые
деньки, когда и солнце грело теплее, и трава была зеленее. Я уже
было разочаровался, но тут прозвучало незнакомое имя — Хейм. Бывший
рыцарь, а ныне калека без одной ноги. Я задумался над этой
информацией и, немного покопавшись в памяти, вспомнил как примерно
с неделю назад о нём уже упоминал отец.
Тогда не придал этому значения, но сейчас... если то, что о
старике Хейме говорили, правда, а именно то — что он учувствовал аж
в войне Девятигрошовых королей... то это то, что надо!
Как оказалось, Хейм жил на краю деревни. Дом его был серым,
покосившимся, как и сам хозяин. В этом чужие слова не ошиблись.
Когда постучался в дверь и та, пусть и с опоздание, открылась, то
увидел одноногого, с заплывшим лицом и грязными, сальными волосами,
мужика лет шестидесяти. На вид.
— Убирайся, — обдал он меня перегаром изо рта.
— Я...
И дверь с грохотом захлопнулась прямо перед носом. Сколько бы не
стучался после, во второй раз мне так и не открыли. Только под
конец чуть сапог не прилетел в лицо. Хорошо, что вовремя пригнулся!
Подобрав обувь, вернул на порог и всё таки ретировался прочь. А то
как бы чего потяжелее не полетело.