– Ты свою долю в компании давно спустил в унитаз! Или забыл,
сколько мой отец влил в этот бизнес? Все твои убыточные проекты,
сомнительные договоренности – все это решала моя семья. Ты сам
передавал свои акции моему отцу в качестве оплаты этих долгов.
Сам.
– Ага, можно подумать, ты в это время была в другом месте!
– Я всегда занималась исключительно самими журналами. И – заметь
– ни один из четырех журналов ни разу не превысил лимит. В то время
как твои внезапные желания о расширении едва не обанкротили нас! И
не думай, что отец забыл, что ты сделал с журналом семьи Нам!
– Опять ты об этом! Неужели жалеешь своего неудавшегося женишка?
Конечно, им было бы проще управлять! Жил бы у тебя под каблуком и
не вякал. Я. Избавлялся. От. Конкурентов.
– Да, конечно. Так избавлялся, что едва не попал под суд за
взяточничество!
Они ругались где-то наверху и Наён замерла у лестницы.
Подслушивать вроде как нехорошо… но куда ей идти-то? Они орут так,
что слышно во всей квартире. Влезать в их перепалку ей, разумеется,
не хочется. Да и новость о том, что отца могли отдать под суд, ее
удивила и порадовала. О том, что у мамы был другой жених, Наён тоже
слышала, от дедушки. Он сожалел, что тот брак не состоялся.
Но после слов о взяточничестве наверху послышался громкий
удар.
– Придурок! – закричала мама. – Какого черта ты творишь?!
Кажется, отец по чему-то ударил кулаком. Не по маме – уже
хорошо. Но Наён на всякий случай проскользнула на кухню и позвонила
дедушке. Рассказала о том, что родители ссорятся и ей страшно.
Крики наверху становились все громче, отец уже перешел к своей
любимой теме для оскорблений – что мама "нагуляла" Наён.
Они так громко кричали, что Наён даже не услышала звука
поднявшегося лифта. Поняла, что подмога прибыла, уже когда
зазвучали шаги по лестнице. Выглянув с кухни, Наён увидела охрану и
одного из дедушкиных помощников. Папа в шутку называет их "решалы",
потому что эти люди вообще никак не связаны с бизнесом, они
помогают семье в самых разных делах. Например – приходят
утихомирить разбушевавшегося супруга.
Мужчины выводили отца практически под конвоем. Тот недовольно
бубнил что-то о дрянных порядках семьи Со и стервозной супруге.
– Господин Пак, – говорил дедушкин помощник, – Я настоятельно
советую вам не приходить сюда, иначе мы будем вынуждены оформить
судебный запрет.