Отец не злился, он был именно обижен.
– Нет, – меланхолично ответил дедушка, – Все, что я хотел отдать
тебе, как своему наследнику, давно пущено по ветру из-за твоих же
поступков. Ты свое наследство проиграл в карты.
– Не я виноват в том, что ваш второй бизнес провалился! Да, я
сделал ошибку…
– Хватит, – жестко ответил дедушка. – В том, что мое второе
издательство не смогло удержаться на плаву, я тебя никогда и не
винил. Но и после этого ты сделал так много ошибок, что и
перечислить сложно. Напомнить, кто связался с бандитами десять лет
назад? Забыл, как твоя жена билась в истерике, потому что эти
мордовороты обещали забрать Хару? Что ты сделал тогда? Ничего. Я
отдал им практически все, что у меня оставалось, а потом мы еще
несколько лет жили в страхе, что они вернутся. Только за этот
поступок тебя стоило лишить всего наследства. Я все переписал на
Хару. У меня больше ничего нет. У тебя тоже.
Отец тяжело дышал. Если сам факт передачи дома его не разозлил,
то это заявление дедушки было воспринято иначе. Обстановка в
комнате стала весьма напряженной.
Хару же чувствовал себя немного не на своем месте.
Кроме того, мысли его имели весьма… меркантильное направление.
Он вообще нередко думал об этом: что будет, если отец психанет и
уйдет до того, как Хару начнет нормально зарабатывать? Напишет на
работе заявление, чтобы зарплату снова переводили ему на карту и не
будет поддерживать семью финансово… Маминой зарплаты и пособий
бабушки с дедушкой хватит только на питание и самые необходимые
покупки вроде бытовой химии и какой-то одежды. Налоги, конечно, за
теперь уже свой дом Хару платит сам – у него остались деньги на
счете. Но недавно Хансу начал ходить на дополнительные занятия:
английский, тхэквондо, платный кружок робототехники (больше всего
это похоже на уроки физики в игровой форме). Почти все оплачено до
марта, когда начинается следующий учебный год, а что потом? Что,
если к этому моменту Хару еще не начнет нормально зарабатывать?
Хотя… он же теперь совершеннолетний, может брать кредиты на
себя…
Прокрутив все это в мыслях за считанные секунды, Хару вздохнул
свободнее: потянут. Скандал перестал казаться страшным.
– Могли бы хотя бы сказать, что отдаете все Хару! – продолжил
возмущаться отец, в его голосе все еще слышались эти нотки детской
обиды.