– То Верка, а то ты. Она сама тебя на обед зовёт. Супчик принесла с рыбой, твой любимый.
Вот только лицо его при этих словах вытянулось.
– С сухариками? – он снова тяжело вздохнул и раздосадовано сказал:
– Ох, Лидия, и старейшина наш, как назло, в столицу ночью уехал. Чтобы сегодня дома сидела! Поняла?
Я кивнула, но спать не пошла. Иришка явилась, протоколы принесла... Поболтали мы с ней, и она давай расспрашивать:
– Ну так кто он?
– Не знаю... Да и какая разница? Вот смотри лучше, какой рюкзак купила, по скидке!
Иришка тут же запрыгнула ко мне на стол. Мой новый рюкзак, взятый за сущие копейки, её почему-то не впечатлил.
– Он тебе ради приличия предложение сделал?
– Какое предложение, Ир? Ты о чём? Приласкал – и ладно. Не помню, – или сделал? Что-то такое было или не было? Нельзя столько пить, печень нужно беречь.
– Вот всё при тебе... Наговор нужно проверить... Точно! Что ж я раньше об этом не подумала? И Максим Геннадьевич сказал, что ты сегодня прилетела.
– Нельзя?
– Летай себе на здоровье. Только учти, что сила уходит. Это в шабаш её много, а в обычное время не так. Я вне шабаша вообще летать не могу. Надька может прыгнуть высоко, но спуститься уже не в состоянии. У женщин сила проявляется иначе, чем у мужчин. Больше от эмоций. Мы один раз мы с Женей поссорились, и я смогла вне шабаша взлететь. Поэтому… Когда взлетаешь, ты должна быть уверена, что сможешь спуститься или что тебя смогут достать. Не рассчитав так один раз, я себе руку сломала.
Кажется, ещё на первом курсе она месяц ходила в гипсе. Как раз примерно в это время. А через полгода они с Женькой обручились. А ещё через год поженились.
– Я думала, ты шутила, когда говорила, что полетала неудачно.
– Если бы... Меня мама тогда так ругала! Я всё на шабаш рвалась, а они меня не пускали. Так кто он?
– Я не помню. Помню золотые глаза – и всё. Даже имя не помню…
– Он тебя ещё и заворожил, вот и не помнишь ничего. Точно не обидел? Нигде не болит? Голова не кружится? Ты бледная.
– Ира, всё хорошо... Пить нужно меньше.
Возникли какие-то неприятные ассоциации с вампирами и клыками. Осторожно тронула шею. Вроде бы не болит.
– Сегодня тётки будут похмеляться, точно не ускользнём. На шабаш нельзя одной ходить, пропасть можно... в последний день. Так девушки и исчезают. И родовые в том числе.