Он сделал шаг вперёд.
– С этого момента начинается Великая Чистка. Никаких больше
рангов. Никаких разборов. Каждый сам за себя. Кто выживет — достоин
называться Вильтрумитом. Кто погибнет — был ошибкой.
Орпс добавил:
– Совет покидает Зал. Решение принято. Мир больше не тот, каким
вы его знали.
Они ушли.
А потом…
Первые удары были почти бесшумны. Один генерал — в спину
другому. Кто-то с орбиты выстрелил в крышу Зала. Обломки упали.
Варрек перехватил удар с правого фланга, сжал голову атакующего,
пока череп не лопнул. Я видел, как Тула метнулась в потолок и сбила
с ног троих. Один из учёных использовал шоковую гранату и добил
раненого офицера. Бред...
Зал превратился в мясорубку. Кровь, обломки костей, крики.
Кто-то смеялся. Кто-то плакал. Всё перемешалось.
Я… я не сразу двинулся. Просто стоял.
А потом увидел, как Варрек спотыкается — сразу трое на нём. Я
влетел в них, оторвал руку одному, второму сломал позвоночник.
Третий был располовинен. Варрек поднялся. Молча кивнул.
– Снаружи то же самое, – сказал он. – Ты идёшь?
– Да.
Мы вышли.
Небо было алым от дыма. Дворцы рушились, корабли падали. Воины
дрались в воздухе, на крышах, на улицах. Кто-то просто бежал.
Кто-то убивал уже мёртвых.
Среди всего этого я заметил девочку.
Одна. Совсем маленькая, наверное 9 лет. Голос звенящий. Плакала,
зовя мать. Кто-то летел прямо на неё — взрослый, с кинжалом. Он не
смотрел, просто шёл на убой.
Я сшиб его с пути и вбил в стену. Расквасив по той его
мозги.
Девочка упала на колени. Я поднял её.
– Как тебя зовут? – спросил тихо.
– Анисса.
Да ладно. Разве она не должна была родится позже?
– Держись за меня.
Сказал я и прижал её к себе. Так и полетел.
Я убивал. Но и нёс. Летел через горящие здания, уворачиваясь от
обломков, от пролетающих тел, от крика. Всё ломалось. Всё
гнило.
Я не святой. Но и не животное.
Аниссу я держал в одной руке. Она была лёкой. Вильтрумитка, но
совсем ещё дитя. Дыхание сбивается. Каждый раз, когда я встряхивал
её, она пугалась и держалась за меня всё сильнее.
Я не знал, кто её родители. Возможно, один из тех, кого я убил.
Возможно, те, кто погиб раньше. Уже не важно.
Город горел. Центр уже развалился, купол упал, обнажив
внутренние палаты. Оттуда вырывались струи дыма и крики. В небе —
десятки схваток. Сотни. Кто-то падал, кто-то взмывал вверх. Никто
не разговаривал. Только рык, грохот и смерть.