Хорошо хоть это списали не на спесь (постарались мои знакомые,
которых обо мне тоже расспрашивали), а всего лишь на
скромность.
Ибо тайн у меня было столько, что стоит раскрыть одну - как весь
песочный замок рассыплется…
Но что касается самого Львова… Тут всё было не так
однозначно.
Парень сильно изменился. Неприметная одежда, никакого общения с
одногруппниками, полное послушание преподавателям, выполнение всех
домашних заданий.
Я помнил такое - когда отец наказал его в прошлый раз. Но тогда
из Сергея всё равно прорывалась неистовство, ярость, а в глазах
читалось желание размозжить мне голову.
Сейчас же… Сейчас я видел в парне только холодный расчёт - и не
менее холодную ярость, направленную в мою сторону.
Никаких подколов, никого зубовного скрежета - лишь обещание,
которое явно не сулило ничего хорошего.
Разумеется, я не боялся его. Но такое кардинальное изменение в
поведении (в то, что он просто поумнел я нисколько не верил)
заставило меня присматривать за ним повнимательнее.
Потому что я понял - Львов не просто хочет отомстить мне.
Он придумал для этого какой-то способ…
25 октября 2031 года. Москва, мастерская при “Лавке
Адриана”.
Работа над боевым посохом, артефактом десятого (в перспективе)
класса - это словно попытка удержать в руках бурю…
Столь же сложное и опасное занятие, которое под силу лишь самым
опытным артефакторам.
Я, к счастью, был опытным.
Стояла глубокая ночь. Мерцая неоном и жужжа дронами, за окнами
гудела Москва, но в помещении где я находился царила тишина,
прерываемая лишь треском магических паяльников, да шуршанием листов
со сложными формулами.
Я работал в мастерской, в которую мы с Илоной превратили недавно
выкупленное помещение рядом с “Лавкой Адриана”. Работал глубокой
ночью - не желая, чтобы кто-то из сотрудников лез под руку.
Вот уже вторую неделю я приходил сюда после закрытия лавки и
корпел над подарком своему другу.
И сегодня заканчивал его.
Начал с оформления базового каркаса. Я решил сделать древко из
черного бамбука, собранного на склоне Небесных гор Нефритовой
империи, где воздух ещё помнил колебания первых Источников востока.
Бамбук был легким, но прочным, словно шутка природы. Тонкий,
хрупкий на вид, а внутри - сталь.
Мне нравилось это противоречие. Оно подходило Арсу - спокойный,
молчаливый, а внутри бушует настоящая буря.