Когда я появился в дверном проёме, внимание девушек
переключилось на меня, они, по-прежнему виляя бёдрами, взяли меня в
кольцо, и вскоре на моей шее тоже оказался длинный венок из
цветов.
Чуть дальше полукругом стояли ребята в одних набедренных
повязках и с бонгами в руках. Они задавали ритм всему
происходящему.
Как только процедура надевания венков была завершена,
«барабанщики» расступились, и между ними показалась ещё одна
девушка. Наверное, королева этого папуасского ансамбля. На голове у
неё было цветов больше, чем у всех остальных, вместе взятых, на шее
висел самый длинный венок, набедренная повязка была самая короткая
и вообще мало что скрывала, ну и грудь тоже была прикрыта пучками
травы чисто символически.
Виляя бёдрами сильнее всех остальных, она несла поднос, на
котором стояло два огромных бокала, где было месиво из фруктов,
льда и зелени. Сверху торчали трубочки и зонтики. На край стаканов
тоже были надеты разноцветные дольки разнообразных фруктов.
– Вот это я понимаю, освобождение из плена! – подмигнул я
кинетику.
Впрочем, она моего восторга не разделила, пребывая в состоянии
растерянности, смешанном с осторожностью.
Честно говоря, я тоже особого энтузиазма не испытывал, но
старался его сыграть. Люди ведь стараются! Правда, вот пока что не
очень понятно зачем. Но я предпочёл включиться в эту игру. А то,
что кинетик не захотела, так это было даже лучше. Посмотрю, как они
будут реагировать на двух человек с разным отношением к
происходящему. Вот и проверим, чья тактика наиболее выигрышная.
Хотя у кинетика никакой тактики и не было. Она, в самом деле,
была растеряна и не знала, что делать. Она не доверяла тому, что
происходит, и в этом я был с ней абсолютно солидарен. Но нельзя же
быть такой прямолинейной, иногда можно и подыграть ситуации. Мне
снова стало её немного жалко.
Я постарался отогнать от себя это чувство, которое могло меня
ослабить и заставить принимать неверные решения. Не настолько мы
близки! Да, она меня не искалечила, когда должна была. Но она не
из-за хорошего отношения ко мне этого не сделала, и не из
милосердия. Она просто оказалась не готова. Не смогла переступить
через себя. Хотела, но не смогла. Так что, хотя некоторое
сочувствие у меня к ней было, но не такое большое, чтобы заниматься
её судьбой, а не своей.