— Полдеревни собралось, больше бабы, про поросенка
спрашивают.
Хреново. Тут порка Канихи может показаться
мармеладом. Может, и вправду стоит сбежать? Совсем сбежать, пока не
прижало?
В это время голоса на улице внезапно стихают,
покрытые зычным мужским басом.
— А ну, разойдись! Пошла отсюда, кикимора! По
домам, разойдись, кому говорю!
Новый поворот. К чему бы это…
В дом заглядывает Неска и кивает мне:
— Выходи, мать зовет!
Во дворе Каниха стоит меж двух парней. Один
среднего сложения, и не слишком высокий, с узким лицом,
показавшийся мне похожим на гусара, может, из-за тонких темных
усов. Второй еще совсем пацан, но на голову выше первого и
упитанный сверх всякой меры, телячьи губы и круглые удивленные
глаза с пышными рыжеватыми ресницами. У гусара на боку был
настоящий длинный меч в темных кожаных ножнах, у губошлепа только
большой нож, меч парнишка еще не заслужил.
— Что же ты, Перко, прячешься? — И продолжил без
улыбки: — Пойдем с нами, да побыстрее, тиунов сын, Светозар, болен,
а лекаря нет.
Беляна, стоявшая у меня за спиной ахнула в голос, и
обеими руками схватилась за рот. Я с беспокойством глянул в ее
сторону — надеюсь, у дурочки хватит ума этот рот не раскрыть, за
колдовство тут и сжечь могут, наверное.
И чего это они ко мне лезут с этим сыном тиуновым?
Ясно, что у него не насморк, сам не пройдет, и на авось тут не
проскочишь. А загнется боярчик, на меня его труп и повесят. Нет, от
таких перспектив надо увернуться любыми способами.
— Так и я не лекарь.
— Это не наше дело, нам велено тебя к боярыне
Ярмиле привести, ей и скажешь. Пошли. — Отрезал гусар.
— Сходи, сынок, полечи Светозара, а бояре тебя за
труды обедом накормят. — Заискивающе посмотрела на гусара
Каниха.
Гораздо охотней я бы сейчас пошел на покос, варить
свиной бульон. Только и пользы от этих визитеров, что разогнали
толпу возможных погромщиков. Неизвестно, надолго ли. А от
перспективы врачевания Светозара я все равно уйду.
— Ладно, пошли. — Изображаю я согласие, лениво
потягиваюсь и резко рву со двора на улицу. Толстый увалень
мгновенно выбрасывает ногу в сторону, и я, не ожидавший от него
такой прыти, качусь по земле. Гусар подскакивает, хватает меня за
волосы и тянет вверх.
— Не ушибся? — Участливо заглядывает в глаза. — Вот
и славно. Пошли.