Мать постояла ещё немного, глядя на меня, а потом вздохнула и
продолжила подъём по лестнице.
Мы вошли в квартиру, приглушённый свет в прихожей осветил
потертый линолеум и вешалку с отцовским пальто.
На звук открывшейся двери, вышел отец из кухни и, привалившись
плечом к дверному косяку, молча наблюдал за тем, как мы с матерью
снимаем верхнюю одежду.
Мать кивнула в сторону комнаты:
— Василий, — голос её прозвучал устало, — я спать.
Только когда дверь в спальню захлопнулась, он выпрямился и
серьёзно спросил у меня:
— Случилось чего?
— Небольшой инцидент на показательных, — я скинул сапоги,
поставив их аккуратно у порога. Отец скрестил руки на груди и
вопросительно посмотрел на меня.
Я прошёл на кухню и направился прямиком к чайнику на плите.
— Только что закипел, — послышался сзади голос отца .
— Вижу, — сказал я и налил себе чаю.
Сев за стол, я прислонился спиной к стене. Отец сел напротив,
придвинув к себе чашку. Чайная ложка звякнула о дно, когда он
принялся размешивать сахар.
— Ну? — отец спросил он.
— Взлёт, фигуры, на третьем вираже — отказ управления. Посадил
на брюхо. Шасси не вышли, — коротко рассказал я суть.
Отец продолжил размешивать сахар, не поднимая глаз:
— Причину выяснили?
— Топливная труба повредилась, — я тоже принялся помешивать
чай.
— Повредилась… — Он прищурился, ложка звякнула о дно особенно
громко. — Сама?
— Так написано в акте.
Отец вдруг усмехнулся и покачал головой:
— Кровь не водица, — он вытащил ложку и положил её на блюдце,
стоявшее рядом. — Топливные трубы сами по себе не ломаются.
Я пожал плечами:
— Завтра механики перепроверят.
— Механики… — он фыркнул, доставая из стола пачку сигарет. —
Ладно. Не засиживайся, спать иди. И я пойду.
Он в несколько глотков допил чай, поднялся, но на выходе из
кухни остановился.
— Молодец, сын. Горжусь тобой, — сказал он и вышел из кухни, не
дожидаясь моего ответа.
Я остался сидеть за столом, медленно допивая чай. Взгляд
скользил по стареньким обоям, пока не задержался на дверном косяке
— там, где мать когда-то отмечала мой рост. Краем глаза заметил
трещину в штукатурке над плитой.
«Если у Крутова всё получится, — подумал я, — то вскоре я уеду в
Качинское училище и когда вернусь — неизвестно. Нужно решить вопрос
с ремонтом до отъезда».
Поднявшись, потянулся так, что хрустнули позвонки. Через
приоткрытую дверь спальни услышал ровное дыхание матери и тихие
шаги отца.