Федя притормозил у третьего ряда, где парень лет двадцати пяти
копошился под капотом «Москвича»
— Это не конечная? — спросил он, высовываясь из окна. — Потом
куда?
— Домой, — ответил я, собираясь выходить из машины. — Такси
вызову.
— Пф, такси! — Федя фыркнул, выключая зажигание. — Эти
стервятники счётчики крутят, как прачки бельё. Я подожду, а потом
отвезу куда скажешь.
— Спасибо, Федя, — сказал я и вылез из салона автомобиля.
На звук моих шагов, парень высунулся из-за крышки капота,
вытирая руки туки тряпкой.
— Здравствуй. Не подскажешь, где найти Шурика? — спросил я,
доставая бумагу с адресом и зачитывая его.
— Здравствуй, — насторожился он. — А тебе зачем?
— Гостинец от друга передать надо.
Парень вдруг рассмеялся, по-доброму, с облегчением.
— Сергей? — спросил он, выдыхая. Я кивнул. — Да я и есть Шурик!
Ваня говорил, что ты придёшь. Только он описал тебя так, будто тебе
лет тридцать, не меньше. Вот я и не понял сразу. Пойдём, я
приготовил всё.
Шурик зашёл в гараж, я же встал у входа, прислонившись к двери
плечом. Пока парень рылся в углу гаража, вытаскивая банки с
краской, он без умолку трещал:
— Наташка-то моя, сестра двоюродная, тихоня такая, скромница.
Никого к себе не подпускала. И представляешь наше удивление, когда
она на семейных посиделках Ваньку как жениха представила. — Шурик
поставил передо мной мешок с известью. — Отец тогда аж трубку
выронил. Хе-хе.
— Ваня такой, своё не упустит и если решил — идёт до конца, —
усмехнулся я, проверяя густоту краски.
Шурик вдруг выпрямился и щёлкнул пальцами:
— Момент, — сказал он и исчез в гараже, откуда послышался
грохот, а затем вернулся с рулонами обоев. — Обойки есть, надо?
Красивые, в цветочек.
Я глянул на «Волгу», где Федя дремал, прикрыв лицо газетой.
Хорошо что моя «оплата за работу» была при мне.
— Давай, — кивнул я. — Пригодятся.
Пока Шурик возился с рулонами, Федя вышел покурить. Увидев обои,
свистнул:
— А ты, парень, как я погляжу, не промах, — он пнул колесо
«Волги», будто проверяя его на прочность.
Когда грузили в машину последний рулон, я расплатился с Шуриком.
Когда я уже садился в машину, он вдруг сунул мне в карман небольшой
свёрток:
— Наташке передай. Скажи, от меня. — Он подмигнул: — Там кое-что
для её «золотых рук».
— Передам, — сказал и захлопнул дверь машины.
Федя, закурив вторую папиросу, завёл мотор. «Волга» дёрнулась,
разбрызгивая грязь. В зеркале отражался Шурик, который махал нам
рукой, будто провожал в долгий путь.