Но воздух был упоительно чистыми и
сладким, так что я никак не мог перестать восхищаться. И не забывал
оглядываться. Опасность была ещё слишком реальной. В любой момент
нас мог нагнать случайный грибник, а потом сообщить об этом
страже.
Что меня удивило больше всего, так
это бесшумные шаги Виктора и Сирени. Я с Адель на руках топал, как
лось, ломая каждую ветку и запинаясь о выступающие корни. По мне
сразу было видно, что лес я видел только на картинке.
Но мне не сказали ни слова про это.
Хотя и было заметно, что моё неумение двигаться, напрягает более
опытных спутников. С другой стороны, что мне сказать? За секунду не
научишься двигаться правильно. А уж правильно двигаться я стараюсь.
Может, они считывают это? Ответа у меня не было, тем не менее мы
просто молча шли, уходя всё глубже в лес.
В какой-то момент Адель проснулась, и
я отпустил её. Она пошла рядом, нисколько не жалуясь на усталость.
А ведь на ней были туфельки, а не как у меня удобные ботинки.
Вскоре Виктор уверенно свернул с
утоптанной тропинки и нырнул в густые кусты, заботливо придержав
ветки. Я удивлённо посмотрел на него, мол, куда мы идём, но он
показал мне ладонь и кивнул. Пришлось пожать плечами и довериться.
Впрочем, других вариантов у меня не было в принципе. Без знания
языка, в одежде, что вызывает куда больше вопросов, чем даёт
ответов, в государстве, что, скорее всего, настроено против меня.
Возможно, найдутся и свидетели, что видели меня в обществе
беглецов, и через какое-то время они могут сообщить эту
информацию…
Через час, а может, и больше, мы
вышли к небольшому ручью. Трава здесь не была никем примята,
плотные заросли окружали это место со всех сторон. Так что можно
было сказать, что мы в условной безопасности, и вероятность
наткнуться на кого-то чужого — минимальна.
— Привал, — перевела мне Адель слова
отца и упала на зелёный ковёр.
В этот момент я понял, насколько мы
все устали.
Сирень сразу же засуетилась. Она
отрезала ещё кусок от многострадального пледа, попыталась промыть
его в ледяной воде и с большой теплотой во взгляде, постаралась
хоть как-то привести себя и мужа в порядок. Было приятно смотреть
за этой парой.
Сильные, но явно глубоко любящие друг
друга люди. Они так нежно смотрело друг на друга, что всё было ясно
без слов. И оттого ещё больнее было видеть, как в бледных руках
Сирени тряпка стремительно становилась красной от крови.