— Иди уже, — я резко разжал руки, и она отскочила от меня.
— Гад! Хоть и красивый! Но всё равно гад!
Никогда не устану поражаться женщинами. Вот она сейчас выглядела
обиженной, но не переставала откровенно флиртовать со мной, выпятив
грудь и смотря на меня блестящими глазами.
— Брысь отсюда, — улыбнулся я. — Пока остальные не
проснулись.
— Ой, боюсь-боюсь, — она вильнула бёдрами и гордо пошла прочь от
каравана.
С минуту ещё смотрел вслед девушке, а потом вернулся к каравану.
Отошёл я буквально метров на пятьдесят и мои действия заметил
только проснувшийся Маркус, ну и Ракс, но этот сам собой,
разумеется. Охранник подмигнул мне, мол, видел, как ты завалил ту
девицу, и пошёл будить остальных.
Я не стал ему ничего объяснять. Пустое это. К тому же Ракс начал
наводить суету, подгоняя всех собирать пожитки и ехать дальше.
Выглядел он плохо: лицо осунулось, будто он не спал двое суток.
Сначала мне пришло в голову, что незваная гостья не дала тому
отдохнуть, но его настроение говорило об обратном. Обычно после
подобных ночей мужчина хоть и выглядит уставшим, но явно не злым.
Караванщик же был явно не в духе. Он даже умудрился пнуть фургон,
разразившись целой тирадой о том, как его всё это достало, что люди
ленивые, а животные едва ползут, и денег вечно не хватает.
Мы с Виктором озадаченно на это все смотрели и следили, чтобы он
в таком состоянии не подходил к женщинам. Но больше волновались не
за них, а за него. Я почти был уверен, что если он скажет что-то
той же Сирени, то быстро схлопочет по самому дорогому.
В итоге Ракс успел испортить утро всем и только после этого
забрался в главный фургон и хлестнул лошадей.
— Какая муха его укусила? — спросил я кронпринца, когда выдалась
возможность поговорить.
— Даже знать не хочу, — скривился он.
Мы бы так и забыли эту историю, если бы в какой-то момент, Ракс
не вспылил и не зарубил сидящего рядом возницу. Дорогу огласил
крик, полный боли, лошади встали на дыбы, и караван тут же
остановился.
Охранники с осторожностью подтянулись к главному фургону, но
приближаться к пылающему гневу караванщику не торопились. Они
оглядывались на Виктора, давно признав его старшим над собой, и
ждали его указаний.
— Свяжите его, — коротко приказал он.
Услышав это, Ракс взбесился, начал размахивать мечом, не
подпуская к себе бойцов.