Бьярне свято чтил первую заповедь любого работника, гласящую, что если начальник тебя отпускает, то надо валить без лишних вопросов, так что подхватил ведро, швабру, и отправился мыть палубу в столовой.
УС1
***
Ночью погода испортилась. Небо, еще вчера ярко-синее, высоченное и бездонное, затянули низкие серые тучи, зарядил мелкий, противный дождь.
Работавшие на палубе матросы нарядились в непромокаемые штаны и куртки. Каски, обязательные при разгрузочно-погрузочных работах с применением крана, они надели поверх капюшонов.
Похолодало. Еще вчера они с Новаком работали с открытым на всю иллюминатором, а сегодня пришлось оставить только небольшую щелочку – на камбузе было холодно даже с работающей плитой.
К обеду вышли в море. Им предстояло отвезти оборудование на одну платформу, потом забрать что-то с другой. По возвращении в порт “Кассиопею” загрузят под завязку, и она отправится в длительное путешествие аж на три недели, а там и закончится контракт Бьярне.
Рич регулярно писал в мессенджер. Первую неделю осторожно интересовался, не жалеет ли Бьярне о том, что заключил контракт и сунулся в море. Во вторую, когда Бьярне отослал ему целую дюжину фото и одно видео, снятое во время шторма, градус беспокойства агента возрос в несколько раз, а его вектор сменил направление на сто восемьдесят градусов.
“Надеюсь, ты не решил, что эта работа – предел твоих мечтаний,” – сквозило в каждом сообщении Рича.
Бьярне пару раз сделал вид, что не понял намеков, а потом напрямую спросил, а что такого плохого в работе моряка. Рич тут же пошел на попятную, убеждая, что нет, ничего. И вообще, он о Бьярне заботится, ведь если тот сорвется из Голливуда прямо сейчас, то станет банкротом – студии оберут его до нитки за сорванные контракты. Бьярне тоже сбавил обороты и заверил агента, что если он и соберется бросить актерскую карьеру, то сначала отснимется во всем, на что подписался.
Джим в выражениях не стеснялся, хотя они списывались с Бьярне всего раз. Фото и видео вызвали у него “восторг, охренение и опупение”, а от зрелища шторма он “возбудился, почти кончил и чуть не обоссался от страха”. Бьярне отослал ему “заборчик” из ржущих смайликов и голосовое с благодарностью за наводку с работой. Джим тут же ухватился за слова и заявил, что в следующий его приезд они питаются у Бьярне блюдами, сотворенными его руками.